Путешественники. Илья Шаблинский

словам и охотно их повторял, особенно, если просили. Марина, смеясь, пояснила, каким русским словам были эквивалентны эти ругательства. На одну почтенную гостью это все якобы произвело неприятное впечатление, и теперь попугая, судя по всему, уволили, точнее, перевели в какое-то другое заведение. Андрей слушал и кивал.

      Уже на катере он вдруг вспомнил, что, вообще-то, не заплатил за проезд – ни за себя, ни за Владика. Просто забыл, будучи возбужден атмосферой сказки. После некоторых колебаний он ничего Марине говорить не стал. После сидения в элитном заведении о плате за прогулку на катере упоминать было как-то несерьезно.

      Из круизного порта в Каннах они дошли до начала бульвара Круазетт, где Марину с Дианой уже ждал знакомый вишневый минивэн. Стали прощаться.

      – Ты пиши в «Фейсбук», не забывай, – сказала Марина.

      Она наклонилась и протянул руку Владику:

      – Понравилось на острове пиратов?

      – Да, – пробормотал Владик, – жалко в крепость не зашли.

      Марина рассмеялась, откинула русые волосы и поцеловала его в обе щеки, чем кажется сильно его смутила.

      – Закрыта крепость пока. Потом выберемся! Возьми вот пакет с листьями. Ты их сам собирал, настоящий эвкалипт, нигде такого не купишь.

      – Правда выберемся еще? – спросил Владик.

      – Ну, от папы немного зависит, от отпуска.

      – Ты тоже пиши, – сказал наконец Андрей, – ой, кстати, а я ведь и не спросил… А твои детишки тоже тут? С отцом?

      В лице Марины снова что-то будто дрогнуло, как за столиком на пляже. На долю секунды. Или Андрею показалось. В следующую секунду она сказала ровно:

      – У нас пока нет детишек. Все еще впереди… Ну, Диана, скажи всем до свидания.

      Владик махал вслед вишневому минивэну. Похоже, он был всерьез взволнован. Но когда отец спросил его, понравилась ли ему девочка, ответил как-то холодно:

      – Диана эта? Нет. Кривляка какая-то. Задается постоянно, ты просто не слышал…

      И тут же спросил:

      – Пап, а ты после школы хотел жениться на Марине?

      Озадаченный Андрей быстро ответил:

      – Нет! С чего ты взял? Просто учились вместе, я же тебе рассказывал.

      – А чего ты был такой грустный? Ну, вот все время на обратном пути?

      – Не был я грустным, – резко ответил Андрей, но потом решил уточнить, – знаешь, такая жизнь – мы ведь не пересекались никогда за эти годы, и, может, мы с Мариной уже никогда не увидимся.

      Владик умолк и, похоже, сумрачно оценивал сказанное. А потом нерешительно заметил:

      – Ну, знаешь… никогда не говори никогда.

      Он слышал когда-то эту фразу.

      Вилла «Триора»

      По дороге в Вентимилью журналист Котов пытался несколько раз из поезда дозвониться в редакцию. Он вертел в руках глянцевый буклет клуба и желал бы уточнить задание. Но главред Мамонт постоянно был вне доступа. Да и поезд с Котовым то и дело нырял в сумрачные жерла тоннелей. Вскоре после Ниццы слева вырос и закрыл полнеба бугристый известняковый