Проклятое место. Лестница в небо. Артём Помозов

что предлагаешь ты. Хотя все равно хреновенько.

      – Хорошо, – подвел черту Андрей. – Двум смертям не бывать, а одной не миновать.

      – Это ты в точку!

      – Пошли!

* * *

      Задолбил пулемет.

      – Да у тебя там что, как в этих ваших говнистых компьютерных стрелялках?! Бесконечный боезапас, а?! – в никуда прокричал Огонек. – Когда же ты прервешься на перезарядку, засранец?!

      Деформированные кузова грузовичков, микроавтобусов и джипов, что стояли на улице, превращались в дуршлаги – крупный калибр с легкостью дырявил корпуса и стены, отовсюду сверкали искры, летала пыль и бетонное крошево. Звон – это осыпалось стекло.

      Мотор броневика натужно взревел.

      Гришка перепрыгнул через наваленные друг на друга мешки с песком и прижался к ним с другой стороны.

      Отдышавшись, Огонек схватил свою флягу и отпил немного горячительного.

      – Пьем на работе, да? Я что, ирландец? Не! Я круче! Круче! Я, бляха, король этой гребаной Ирландии! – Он тут же заржал. – Ну все, чердак со страху поехал.

      Страшно? А как иначе-то? Чертовски, мать его, страшно! Одно неверное движение – и ты кучка говна, размазанная по раздолбанному асфальту.

      Адреналин впрыскивался в кровь в бешеных количествах, в висках пульсировала адская боль. От перенапряжения Гришка был готов плюнуть на всех с высокой колокольни и забить на ответственное решение, которое сам же и принял.

      Но давать заднюю поздно, да и это не в его стиле.

      Транспортер обогнул руины.

      – Еще чуток, – кивнул Огонек. – Знаете, что необычного в моих коктейльчиках? Я растворил пенопласт в горючей смеси. Получился такой вот своеобразный самодельный напалм. Облепит все – и поминай, как сучка выводок нарекла. Никто не покинет горящий бэтээр живым. Никто. Так-с, дай-ка, блин, еще глотну. – Выпил еще граммов пятьдесят. – Так, все. Хоккей. Хватит оттягивать неизбежное! – Гришка закрутил крышку и запихнул флягу в карман. – Готов? Да. Да. Да, сука! Хватит бить баклуши и отсиживаться! Пора!

      В поле зрения возник один из типов в экзоскелете. Огонек понял, что не успеет вскинуть пистолет и выстрелить первым…

      …шальная пуля просвистела у самого уха, опалила его и едва не срезала мочку.

      Ударила в мешок с песком, брызнули песчинки.

      Огонек, заорав, как пациент психиатрической клиники, начал безумно нажимать на спусковой крючок.

      Израсходовал всю обойму, но завалил гада.

      – Еще бы миллиметр, – посетовал он, стряхнув грязь со щеки, – и, блин, привет вам, предки!

      Пушка БТРа заметалась из стороны в сторону, выискивая цели.

      – Давай, Огонек, твой выход.

      Прыжок!

      Рывок!

      Пулеметчик дернул ствол в сторону несущегося анархиста. Но тот, вовремя среагировав, сиганул в траншею. Строительные бытовки, что когда-то служили ночлежками для бойцов группировки, приняли на себя длинную очередь.

      Огонек был готов поклясться, что чувствовал жар от свистящих совсем рядом пуль. Клубилась пыль, она накрывала – не