Проклятое место. Лестница в небо. Артём Помозов

выбьет дверь той комнаты, где засел наемник. Но обломается, получив в упор заряд дроби.

      Приготовившись, Никита положил на пол, прямо под руку, автомат. Больше из оружия у него ничего не осталось, не считая любимого «Винтореза», но в таких стесненных условиях для использования его излюбленного инструмента умерщвления слишком мало маневра.

      Обузой тут «Винторез» будет.

      Дверь сорвалась с петель.

      Два оглушительных выстрела.

      Дуплетом.

      Человека в экзоскелете пошатнуло, но Никита уже отбросил ружье и, подхватив американскую штурмовую винтовку «М4А1», зажал спуск. Автомат забился в руках, оглашая комнату грохотом. Бойцов позади самого смелого Коннор встретил короткой очередью. Затем, подбежав к дверному косяку, высунул ствол из-за угла и расстрелял остаток магазина.

      Забрав у почившего пистолет и разгрузку, Никита рискнул выйти в коридор.

      Там никого не осталось.

      Больше никого.

* * *

      Второй этаж командного пункта сотрясся от взрыва. Рахман, сумевший выжить и объединиться со своими людьми, потер ушибленную макушку и поднялся с холодного, испещренного трещинами пола. Нога ныла, напоминая о недавнем падении с вышки. Он, сильно рискуя, подошел к окну, опираясь на свой проверенный временем и никогда не подводивший его автомат, как на костыль.

      – Они обстреляли здание из подствольников. Кто-то забежал, из наших. Наемник тот, похоже. В открытую попер.

      – Держим лестницу, – приказал Рахман. – До последнего патрона. Если не вывезем…

      – То всем конец, – согласился боец.

      Не только Рахмана сбило с ног взрывом – некоторые анархисты тоже попадали на пол. Кого-то даже припечатало к стенке, и сейчас боевик жаловался на боль.

      С первого этажа донесся оглушительный грохот – как из дробовика пальнули.

      Вслед за грохотом последовали автоматные очереди.

      И все стихло.

      – Что за хрень там творится?

      – Кто-то выжил-таки. Там, внизу. Наш? Мы потеряли первый этаж еще двадцать минут назад. Они точно зачистили его.

      – Значит, так. Вы, ребята, вдесятером держите подходы к зданию. В окнах особо не светитесь, не подставляйтесь для снайперов. А мы втроем будем держать лестницу.

      Заголосил пулемет.

      Анархист яростно жал на гашетку, паля по укрытиям исовцев.

      А Рахман застыл в ожидании.

      Сюда поднимались.

      – Кто идет?! Отзовись – или стреляю!

      – Я это! Коннор! – Рахман узнал голос Никиты – немногословного наемника, что помог вскрыть ложь Малинина и положить конец вражде «Удара» и «Анархистов». – А чего на первом вас не было? Чего мне всю грязную работу делать?!

      – Ты пошуткуй там еще!

      – Хоть не стреляйте, а?! Вроде как я теперь с вами.

      – С тобой больше никого?

      – Не, никого. Я всех порешал. Сейчас покажусь.

* * *

      Андрей споткнулся, но Огонек, схватив его за локоть, не позволил напарнику упасть.

      – Благодарю, – сорвалось с губ Рэя. – Уже в который