Чистильщик. Эйке Шнайдер

запомнил раньше, чем имя, а драться пришлось научиться едва ли не до того.

      – Пойдем отсюда! – сказал он, парой глотков опустошая кружку.

      В конце концов, дожевать пирог можно и на ходу. Тепло сегодня, впору и плащ скидывать. Погуляют чуть дольше, прежде чем снова садиться за учебники.

      – Дай доесть.

      Мара снова посмотрела на чистильщиков. Те о чем-то переговорили вполголоса. Тот, что казался постарше, перевел взгляд на одну из служанок – те уже вились вокруг аж втроем – и так же негромко начал что-то заказывать. Породистый уставился на Мару и широко улыбнулся.

      Эрик напрягся было, но девушка быстро опустила глаза, уткнувшись в кружку. Чистильщик, едва заметно пожав плечами, что-то сказал служанке. Та захихикала. Мужчина обнял ее за талию, впился губами в губы, не торопясь отпускать. Девчонка, впрочем, недовольства не выказала. Оторвавшись наконец, чистильщик хлопнул ее по заднице: беги, мол, работай. Она захихикала снова и захлопала ресницами, но мужчина со скучающим лицом отвернулся к спутнику. Служанка упорхнула. Чистильщики снова перебросились парой слов.

      – Интересно, просто мимо проходили или кого-нибудь заберут? – продолжила Мара.

      Эрик пожал плечами: его это едва ли коснется. Если чистильщики будут выбирать, то наверняка, как и в прошлом году, среди тех, кто взял боевой курс. Тех, кто намеревался, получив кольцо магистра, сопровождать купцов: отправляясь в чужие земли, они не скупились на оплату охране, но все равно спали с ножом у изголовья. Или вступить в армию, отправиться в приграничье, чтобы через несколько лет, если удастся сделать себе имя, попробовать попасть в королевскую гвардию. Его самого не интересовало ни то ни другое: велика радость всю жизнь выполнять чужую волю! Наставник обещал ему место на кафедре: один из старых профессоров собирался на покой. Впрочем, Эрик еще не решил, соглашаться ли. Хотелось поездить, посмотреть мир. В конце концов, он десять лет не видел ничего, кроме университетских стен. А до того была деревня, о которой не хотелось даже вспоминать. Он и не вспомнил бы, если бы не чистильщики.

      – Пойдем отсюда, – повторил он.

      Кусок в горло не лез, и запить было больше нечем.

      Мара кивнула, отставляя кружку.

      Но стоило сделать несколько шагов к двери, как тот, что тискал служанку, окликнул:

      – Эй, ты!

      Эрик не сразу понял, что это относится к ним. Точнее…

      – Ты, одаренная!

      Мара изумленно оглянулась. Эрик подхватил ее под руку, повлек прочь. Вот же, погуляли!..

      – Брось сопляка и иди сюда, говорю!

      Эрик застыл. Сопляк, значит. Но рта раскрыть не успел – Мара круто развернулась, выдернув локоть у него из руки:

      – Трактирным девкам эйкай! А я – не служанка и пойду с кем хочу. И этот кто-то – явно не ты.

      Чистильщик усмехнулся:

      – Да, не служанка. У тебя лицо не тронуто солнцем, а руки – тяжелой работой. Еще ты наверняка умеешь не только задирать юбку, но и поддерживать умную беседу, а мне