Хорошие девочки умирают первыми. Кэтрин Фоксфилд

едва помнила, как там оказалась.

      Площадь пустовала. Здесь была лишь Ава и указатель со словом «Шепчущий», вырезанным на единственной оставшейся стрелке. Она вскинула камеру. Вблизи вывеска, подсвеченная луной сквозь разрывы в облаках, выглядела почти причудливо.

      – Ты веришь в привидения? – раздался шепот.

      Она обернулась, но за спиной никого не оказалось.

      – Джоли? – позвала Ава. Но не услышала ответа.

      Пока она там стояла, воздух заледенел, и облака, казалось, задрожали на фоне луны. Ава чувствовала себя частью замедленного видео, исчезали секунда за секундой, а на экране по-прежнему ничего не появлялось. Она моргнула и сделала еще один снимок. Потом что-то заставило ее пролистать фотографии указателя.

      Судя по времени на снимках, между первым и последним кадрами прошло восемнадцать минут.

      – Джоли? – позвала она вновь. Ничего.

      По задней части шеи бежали мурашки. Ава стремительно обернулась. Позади она увидела лужу воды и отпечатки мокрых следов, которых, она была уверена, раньше не было. Они вели от ярмарочных ступеней к луже, а потом снова уходили за угол аттракционов. Кто-то стоял там – и достаточно долго. Находился так близко, что Ава должна была заметить присутствие или даже услышать дыхание.

      – Нет, – заявила она. – Я не верю в привидения.

      Она пошла по следам на возвышающуюся набережную, которая когда-то тянулась от края острова. Там располагались смотровые площадки с биноклями, оснащенными монетоприемниками, аттракционы, десятки маленьких магазинчиков и продуктовых киосков. В то время как ярмарку возводили на бетоне прямо рядом с пляжем, настил возвышался над волнами.

      Пожар, должно быть, начался в одном из киосков. Он уничтожил практически все по эту сторону галереи. Ярмарочные аттракционы превратились в леса искореженного металла и затвердевших глыб расплавленного пластика. Здания разверзлись пустыми черными скорлупками. Американские горки казались обугленными скелетами и выглядели жутковато на фоне залитых лунным светом грозовых туч. Все, что сохранилось, – заброшенная карусель и зияющие провалы в досках, сквозь которые Ава видела утесы и воду внизу.

      Ава машинально сделала несколько снимков. Но стоило ей щелкнуть затвором, как вспучились и толпой помчались со стороны океана облака, отрезая ее от лунного света. Шторм. Лучше не бывает. Надо бы отыскать укрытие. Ава успела сделать лишь несколько шагов обратно, к главной площади, когда заметила тяжелые армейские ботинки, болтавшиеся по бокам одной из лошадок на карусели. Все остальное скрывали другие лошади, насаженные на шесты, с застывшими в беззвучном ржании ртами.

      Ава шагнула ближе. Издав скрип, механизм пришел в движение. Веселая музыка звучала все громче, и карусель закружилась. Ава наклонилась и подхватила с земли тяжеленную обугленную доску. Лошади с расплавленными мордами и вагонетки из потрескавшегося стекловолокна проносились мимо с жалобным стоном. Столбы, к которым крепились все эти твари, двигались рывками и жутко скрежетали. Медленно