Свет. Тьма. Карамель. Даниэль Гуд

мгле ночной, при свете дня, открой глаза, ведь ты свинья. Тебе должно быть стыдно. Такие мысли проносятся в моей голове, когда в очередной раз неосторожные руки наливают сухое шампанское мимо бокала, прямо на мои брюки от Берберри. Да ну ты, мазл тов, блядь. Спасибо, Давид Авраамович, услужили.

      – Ой, какая неловкость! Вы же меня прощаете?

      – Ну, разве можно на Вас сердиться, Давид Авраамович.

      – И то верно!

      Самодовольно улыбнувшись, он продвигается в сторону остальных гостей, по всей видимости, намереваясь оросить и их одежды этим нектаром.

      Время уже подходит к восьми, а я все еще не вижу нигде Ирену. Хотя пришло порядка пятнадцати человек, но все рассредоточены по разным углам, создавая ощущение пустой комнаты. К слову сказать, не совсем понятно, чем Артак Юрьевич заслужил кабинет таких размеров, что в нем можно было бы устраивать турниры по волейболу при большом желании. Из-за многочисленного антиквариата, все выглядит словно в рабочем кабинете капитана дальнего плавания, собравшего по всему свету тысячи различных трофеев: от огромного напольного глобуса до странных чучел экзотических птиц и слегка пугающих формальдегидных органов в банках на стеллажах. К слову, с десяток стеллажей битком набиты целой библиотекой книг и изданий всех эпох. Вот только как тут можно что-то читать, ума не приложу, ведь из освещения здесь, помимо вечно зашторенных витражей, только едва светящиеся подсвечники с тусклыми лампочками накаливания. Так что ничего удивительно нет в том, что, словно материализовавшись, из дальнего темного угла выходит Ирена Анатольевна, отчеканивая своими Кирквудами каждый шаг, словно вбивая финишные гвозди в крышку гроба своей начальнице. Которой здесь нет, но в мыслях постоянно.

      – Уважаемые коллеги, прошу вашего внимания!

      Шепот и светские беседы смолкают, звон бокалов сходит на нет, все взгляды устремлены на спикера.

      – Все мы здесь сегодня не случайно. Выражаю благодарность Артаку Юрьевичу за любезно предоставленный кабинет для проведения собрания.

      Артак Юрьевич, подпирающий собой стену, театрально раскланивается, кто-то выдавливает смешок. Нервно взглянув в его сторону, Ирена продолжает свое вступление.

      – Я бы хотела начать с главного. На прошлом заседании кафедры, госпожа Головникова, наш всеми любимый руководитель, предложила… Я бы даже сказала, настояла на том, чтобы… принудить нас с вами, дорогие научные сотрудники, к взятию на себя дополнительной нагрузки в виде неоплачиваемых часов занятий, а так же подготовки проекта… и его реализации… Проекта по представлению нашего университета на международной выставке, посвященной техническому перевооружению страны! Вы только вдумайтесь! Историки, социологи, лингвисты и филологи, вынуждены мало того, что бросить все свои дела, забыть про личную жизнь, чтобы работать забесплатно, но и еще заниматься, простите за выражение, какой-то дуростью с подачи нашей зав. кафедры. Вот вы что-то понимаете