Тёмная Коронация. Римма Капинус

нагретом за день лесу стрекотали сверчки и тёплая земля приятно грела бок. Кони гуляли неподалёку, тихонько фыркая и постукивая копытами, видно о чём-то спорили между собой.

      Я вдруг вспомнила идолов в лесу и закрыв глаза, решила помолиться.

      – Богиня, создательница, слышишь ли ты меня? Мне очень страшно и я совсем не знаю что делать. Укажи путь....

      ***

      Когда я задремала – даже не поняла. Но открыв глаза, долго не могла привыкнуть к густой тьме вокруг. В костре остались лишь угли. Потерев лицо и оглядевшись, поняла: Велдриг ещё не возвращался. Ночная прохлада пробиралась за шиворот, заставляя зябко ёжиться, натягивая тонкое шерстяное одеяло под самое горло. Я хотела плюнуть на все и улечься обратно, как звук, что разбудил меня, вновь повторился.

      Напрягая слух, я с трудом различила плачь ребёнка и ужаснулась, вскакивая на ноги. Сон мгновенно исчез. Тоненький детский голосок ввинчивался в голову острыми иглами. Малыш потерялся и звал маму, кричал, что ему страшно, как он хочет домой, и плакал навзрыд.

      Я знала, точно знала, что нужно развести костёр, ведь вампир предупреждал, что ночью в лесу от огня не стоит отходить. Много ещё в чаще существ помимо огромных волков, что не прочь закусить человечиной, а огонь убережёт путника от лишних проблем, а живой огонь – это дар Богини.

      Когда потянулась к сухим веткам, раздался вопль, разорвавший тишину ночного леса. Совершенно не думая, я бросилась вперёд, в надежде успеть до.... До чего? До того, как малыша разорвёт какое-то лесное чудище? До того, как у меня не истлеет шанс его спасти? Мысль о том, что вампир решил сам поужинать ребёнком я отмела сразу. За несколько дней поняла, что он и правда не станет есть людей, слишком принципиальный, хоть и не знаю, пока, – почему.

      Я бежала на зов, не глядя вниз, подгоняемая бурлящей от страха кровью. Ноги словно сами стремились вперёд, зная дорогу лучше меня. Плачь то затихал, то раздавался с новой силой, становясь все громче, по мере приближения.

      – Ау, малыш! Где ты? – от долгого бега воздуха не хватало и голос срывался.

      – Мамочка.... Мама!

      Сердце ёкнуло в груди от пронзительного голоса и я помчалась к нему. Лес словно оборвался, выбросив меня на залитую лунным светом поляну. Там, в самом центре, виднелась маленькая фигура, съёжившаяся от холода и страха, мальчик, лет пяти, в одной длинной белой рубахе плакал, и, заметив меня, доверчиво протянул руки, делая несколько шагов навстречу. Я бросилась к нему, не обращая внимания на хлюпанье под ногами и намокшую обувь. Как оказалось – зря.

      Только руки обхватили ребёнка, как он, подарив мне самую широкую улыбку, растворился обрывками тумана, оставляя в одиночестве. Я в недоумении осматривала пустое пространство, и никак не могла понять, что же произошло, пока позади не раздалось громкое бульканье.

      Но обернувшись, я увидела лишь пустоту. Деревья, прижались друг у другу ближе, обернулись непроницаемой стеной, а по некогда твёрдой земле, отражая бликами холодный свет, разливалась тёмная гладь воды. Я стояла на жалком клочке земли, омывающемся