Ночь на окраине. Ирина Уральская

в радио обрывки английского, итальянского, немецкого:

      – Hello!.. Bonjour!.. Shalom!.. Buena's diаs..... Konnichi wa! Merhaba! – трещало в его «рации».

      – Давай быстрее, миленький, хороший мой, – лопотала я, пытаясь тащить его по скользкой и сразу ставшей липкой глине, по горелой земле, по выгоревшей вокруг при посадке шара, траве.

      Он мотал головой и пытался вертеть шарик в руках, что меня страшно раздражало.

      Наконец он вставил шарик в коробочку, прикрепленную на груди, и из коробочки на чистом русском языке стал вещать голос. Вернее, рот он раскрывал и бормотал свое, а коробочка переводила:

      – Вернись, вернись быстрее! Там всё моё в «квадрате».

      Он сполз с меня. А я, проклиная всё на свете, помчалась назад в шар. Тыкаясь как кошка в темноте по углам. «Дети останутся без мамки, две дочки и псина. Зато мужу наконец насолю или ему повезет, когда меня не станет? Останется ему прекрасная квартира в новом четвертом микрорайоне с балконом и отоплением, паркетными полами сияющими и лаковыми. Тьфу, черт! О чём думаю?.. Через тернии к звездам, – горестно про себя думала я. – Где же этот квадрат?» Мысли петляли и пугались.

      Вдруг стало внутри головы ясно, мои мысли исчезли, как будто за меня кто-то думал. Зеркальный квадратный сундук килограмм на пятнадцать был под панелью передвижения. «Быстрее, быстрее», – я торопила себя, дым ел меня изнутри. Огонь распространялся быстро. Над панелью был экран звездного неба, там метались точки, и это на секунду отвлекло меня.

      Я вернулась к телу, лежащему на земле. Он немного оклемался. Открыл панель на сундуке, поработал с кнопками управления. Вдруг огонь, шар и всё это место стали прозрачными – невидимыми глазу. Не сразу, а постепенно, сначала сквозь растворяющееся марево исчез догорающий шар, а потом стерлись все остальные следы, обгоревшие кусты, дерево, обломки. Мое любимое выражение «Портал открылся и закрылся» сработало. Только обгоревшая трава осталась и гроза, лупившая по плечам и двум головам. Он и я на траве.

      Некстати вспомнился орел с поломанным крылом в нашем старом доме. Ваня принес его и кормил. А он всё равно сдох. Не жилец был, если крыло сломано. Вот с этим орлом я и осталась один на один. Да еще сундук. Не потяну два предмета. Потащила по очереди. Костей у него не было, мягкое тело, ничего не упиралось, не тыкало в спину. Пришелец легче нашего мужика, хотя их я не носила на себе. Как там санитарки на войне по нескольку солдат выносили из-под огня? Рука свешивалась перед моим лицом, и я ее невольно разглядывала. Говорили, когти у них, а тут длинные тонкие пальчики, правда, с перепонками. Что за дурацкие мысли? Мысли глупые, сама грязная, еще подумает, что все женщины у нас такие же страшные.

      Дождь кончился внезапно. Кино бесплатное. Остановилась передохнуть, вытерла лицо рукавом. «Слава богу, – опять некстати подумала я, – он двуногий и двурукий. Что теперь делать?» Он кое-как передвигался. Затащила его в комнату, туда, где пульт охраны. На пульте горел свет, меня вызывал центральный пульт охраны. Я кинулась отвечать. Переключать