Матильда. Георгий Юров

смотрел то на него, но на огромные яйца, аккуратно уложенные в окованные железом выложенные войлоком деревянные подставки, просто не зная, как быть дальше и что сказать стоящим за его спиной землякам. Он ощущал, как между ними расходится огромная пропасть, на одной стороне которой стоял он, а на второй все те, кто выжил в этом походе и те, кто погиб.

      – Ты обещал, что мы станем богатыми, вождь, – нарушил тишину Грант, что был до сих пор жив, и это умение ветерана выходить живым из самых безнадёжных передряг всегда удивляло Рейнгольда. Он был его «дядькой» – человеком, воспитавшим с детства и научившего всему, что тот умеет сейчас, но прошлое больше не играло роли и за роковые ошибки существовало только одно наказание – смерть. – Ты обещал нам горы золота, мехов, алмазов и рубинов, что будут везти на этих чёртовых галерах. Но нет ни этого, ни половины наших Драконов, ни храбрых воинов, что были на них.

      – Драконы сейчас плывут к Каргарону, и когда придёт моё время, я возглавлю их, – ответил Рейнгольд выражавшему общее мнение товарищу. – Я сказал вам то, что знал сам. Человек никогда не подводивший меня раньше указал именно на этот день и на это место…

      – Человек, о котором ты говоришь – невидимка, его никто не видит кроме тебя. Откуда нам знать, может, и нет никого, и всё это лишь приснилось тебе, – пробасил Хагард, мужчина огромного роста, прозванный Единорогом из-за бычьих рогов, прикрепленных к его шлему. Когда-то в бою один из них срубили, но крепить его снова великан не стал.

      – Ник-то не думал об этом, пока на судах, которые мы захватывали, было золото, вино, драгоценные камни, люди которых можно было продать на невольничьем рынке. Но возможно мой человек не ошибся и золото внутри этих чёртовых яиц, – проворчал Рейнгольд и, вымещая злобу за неудачу, с силой ударил топором по скорлупе ближнего к себе яйца. Скорлупа оказалась на удивление прочной, яйцо пошло трещинами, но не раскололась.

      – Не советую этого делать, милорд, – с сильным акцентом на общем диалекте произнёс сидевший за столом мужчина, в богато украшенной дорогой одежде. – То, что вы пытаетесь сейчас уничтожить – это яйца дракона. Последние яйца последнего дракона и потому они не имеют цены – они бесценны и стоят гораздо больше, чем целый корабль золота.

      – Сказки, – возразил Рейнгольд, опершись на рукоять топора, разглядывая чужестранца, казалось совсем не испытывавшего страха за свою жизнь. – Драконов не существует. Даже если они были когда-то, теперь это лишь безжизненные горы скорлупы. Но кто ты и почему ведёшь себя так, словно ты захватил корабль?

      – Меня зовут Карл Густав Младший…

      – Да мне насрать, как тебя зовут! Отвечай лишь на вопросы что задают тебе или я размозжу твою глупую голову! – прорычал Единорог, замахиваясь огромным кулачищем.

      – Вы не убьёте меня, милорды, – спокойно возразил ему Карл Густав, – потому что я драконий Всадник. Последний всадник и без меня эти яйца не имеют смысла, как впрочем, и я