Раны, нанесенные в детстве… Педагогический роман. Сергей Баталов

пути к родителям отчима «Лёни» – деду Сергею и бабушке Наде – проходила вдоль однопутной железной дороги металлургического завода. Однажды осенью Семка, напуганный внезапным гудком паровоза, «подкравшегося» сзади – тихо и незаметно, на ходу роняя из тонких и слабых рук двухлитровую банку с молоком, метнулся со шпал на пригорок…

      И когда паровоз неспешно простучал мимо него, решил «отомстить» за испуг: поднял из-под ног круглый камень и бросил его в сторону открытой платформы, на которой возвышались длинные железнодорожные рельсы. Галечник ударился о рельсы, подскочил раз, другой, а потом, увлекаемый встречным потоком воздуха поскакал по рельсам в сторону дрезины, замыкавшей состав их двух вагонов.

      Камень скакал, скакал и потом вдруг доскакал до самого края рельсов…

      Раздался звон разбитого стекла.

      Камень, брошенный слабым и тощим второклассником, разбил стекло дрезины.

      Семка от паровозной бригады не убегал. Он не видел куда полетел камешек, не слышал звона разбитого стекла… О том, что именно он виноват в разбитом стекле, Семка узнал от трех здоровенных мужиков, ловко прихвативших его всё на том же пригорке, куда мальчишка отскочил от паровозного гудка.

      Домой Сёмку «дрезинщики» привезли только вечером. С утра до вечера мужики продержали «преступника» в какой-то комнате, не предложив «уголовнику» даже чаю, а вечером самый молодой из них повез Семена домой, к отчиму – на расправу.

      Отчим, со слов сопровождавшего узнав, что случилось, за руку затащил мальчишку в туалет, снял ремень…

      Матери дома не было. «Лёня» бил голодного Семку так сильно и так долго, что на истошные вопли мальчишки снизу прибежали соседи, чего с ними и никогда не случалось прежде, а «дрезинщик» испарился из квартиры, в которой истязали ребенка, словно невесомый полупрозрачный пар, выпущенный из нижнего клапана паровозного котла…

      …Вечерами, после того, как успокаивался «поддатый» отчим, избитый или униженный парнишка, свернувшись «калачиком» под тонким одеялом в кроватке своего младшего брата, беззвучно плакал, к нему приходил котенок. Животное легко запрыгивало внутрь между деревянными прутьями, котёнок ложился в кроватку рядом с парнишкой, начинал мурлыкать…

      Под эти звуки Семен, наконец, успокаивался и засыпал…

      Недолгое Сёмкино счастье закончилось через пару недель.

      Молоко в банке однажды скисло, другой еды для котенка не было.

      Котенок заболел животиком и стал какать не только в коробку с песком – вообще по всей квартире.

      Лечить его никто даже и не пытался.

      Участь единственного друга Семена – котенка с голубыми глазами – была предрешена.

      Котенок должен был умереть.

      – Бери кота! Пойдем! – сухо сказала мать тоном, не терпящим возражения. В руках она крепко сжимала крохотный серый кулек – в таких в сельпо заворачивали конфеты на разновес…

      … –