Завтра были девяностые. Сергей Семипядный

смерти испытывают лишь увернувшись от трамвая, боязнь физических страданий приближается, однако ещё далека, а ужас осознания возможности никогда не достичь счастья приобретает зловещие контуры материального субстрата.

      Бегунок приступил к сообщению о результатах повторного осмотра квартиры потерпевшей, а Сялова, замаскировав материнской снисходительностью отблески угольков грубо погашенного вторжением Арсова эротического костра, поглядывала на «самодовольного и самовлюбленного дилетанта», отыскивая в его внешности особые приметы. Она неоднократно встречала Арсова, однако сегодня вновь не сразу узнала его, и это ощутимо потревожило её самолюбие. Сяловой не было известно, что с первой встречи Арсова запомнил лишь начальник седьмого отдела УВД облисполкома.

      Бегунок сообщил, что шифоньер и секретер в маленькой комнате пусты, дверцы и шифоньера и секретера были открыты, а в постели обнаружены два волоска: светлый и чёрного цвета, длиной оба пять – шесть сантиметров.

      – Откуда? Pubis? – спросил Арсов.

      – Да, – ответил Бегунок.

      – Потерпевшая?

      – Блондинка. Натуральная.

      Далее Бегунок сообщил, что в секретере имеется мусор, среди которого внимание привлёк лишь обрывок бумаги со словом «прокурору» в правом верхнем углу. В слове «прокурору» имеется исправление – после второй буквы «р», – поэтому, вероятно, листок был смят и на нём ничего больше не написали. В комнате, кроме всего прочего, имеется одна гантель, вторая, со следами крови на ней, обнаружена работниками саночистки во дворе около мусоросборника. Интересно также то, что в большой комнате, в одном из отделений шкафа, находится несвежее постельное белье. Там же находится и ночная рубашка, тоже несвежая. О потерпевшей Бегунок сообщил, что она работала штукатуром-маляром, с мужем разведена двенадцать лет назад, сын – в армии, дочь учится где-то в институте в другом городе. Мужчин видели, однако имеется ли у неё постоянный любовник, опрошенные не знают. Между ею и соседями отношения были прохладными, так как убитая любила позлословить. Опрошены ещё не все.

      – Но – самое главное… Слышишь? – Бегунок, улыбаясь, ждёт, когда интерес Арсова возрастёт до необходимого уровня. – Убийца, а правильнее сказать – убийцы, уже установлены. Не сегодня, так завтра мы их найдем и… – Бегунок, нарциссистски ориентированный, едва ли не по-женски кокетливый, как-то неопределённо манипулирует руками. – Соседка сверху видела, как позавчера из этой квартиры выходили два типа. И ей, этой соседке, показалось странным, что один из них сказал другому: «Да ладно, не закрывай!» Поэтому она и постаралась внимательно их рассмотреть. Одного она уже опознала по фотографии. Это Еропкин, он недавно освободился. А второй, судя по приметам, как считает Понгов, – Александр Мшарин. И сейчас производится отлов этих кадров, злодеев таких-сяких. Вопросы есть? Тебя, вот, ждали, чтобы порадовать.

      Бегунок побарабанил пальцами по полировке сапога и легонько, одним нижним веком подмигнул Сяловой, у которой также был вид