Лето на Парк-авеню. Рене Розен

скажешь, если мы забудем графический план и начнем с чистого листа. Расслабьтесь. Берт, давай начнем с тебя.

      Она сцепила руки в предвкушении, с искренней улыбкой.

      – Ну, – сказал Берт Карлсон, поправляя галстук, отчего тот стал еще более косым, – в прошлом июле мы напечатали руководство по домашним развлечениям для жен ответственных сотрудников, которое получило хорошие отзывы. Мы могли бы повторить это.

      Все закивали, только Хелен состроила гримасу.

      – У-у-у, скучища, – она наморщила нос и покачала головой. – Дэйл, что у вас?

      Дэйл Донахью был автором очерков, его отличали здоровый румянец заядлого рыбака и очки в массивной черепаховой оправе. Он взглянул на свои руки, словно на палые листья, и сказал:

      – В последнее время я много слышал о фториде, так что думаю написать что-нибудь про кариес и…

      – Кариес? – Хелен перебила его. – Хм-м-м, ужасная скучища, – она улыбнулась и стрельнула глазами в Бобби Эшли. – А что для нас приготовила ты, киса?

      Бобби, очевидно, не привыкла, чтобы начальница называла ее кисой. Но я была обескуражена не меньше ее, поскольку считала, что Хелен называет так только меня. Признаюсь, я обиделась.

      Бобби перелистнула свой блокнот, пытаясь взять себя в руки. Хелен улыбалась в ожидании.

      – Я думаю, это ясно без слов, – начала Бобби, – что женщинам захочется летних рецептов.

      – Серьезно? Ты правда так думаешь? – Хелен скривила бровь. – Боюсь, мои девушки посчитают это слишком скучным. Чего я на самом деле ищу, так это чего-то свежего и неожиданного. Я хочу чего-то по-настоящему дерзкого для моих девушек.

      – Извините, – сказала Бобби, – я не совсем понимаю. Кто такие ваши девушки?

      – Девушки! Мои девушки. Ваши девушки. Новая читательница «Космо» – это молодая, энергичная, свободная женщина. Целеустремленная и настроенная на карьеру. Сексуальная и с огоньком. Даже немного шалунья. И я знаю ее лучше, чем кто бы то ни было, потому что сама была такой.

      Все это она сопровождала выразительными жестами, и все смотрели на ее мелькавшие ногти, как на искры фейерверка в День независимости.

      – Билл, – сказала Хелен, обращаясь к Уильяму Кэррингтону Гаю, литературному редактору, – что у вас в планах?

      Билл Гай раскрыл папку и пошелестел страницами.

      – У меня отрывок из «Истока» Миченера и новый рассказ Рэя Брэдбери.

      – Они счастливые?

      Он скривился, словно не расслышал.

      – Прошу прощения?

      – Это счастливые истории?

      – Э-э, не совсем, нет.

      – Ох, нелегкая, этого я и боялась. С этих пор я хочу, чтобы мы публиковали только счастливые, заряженные позитивом произведения.

      Помещение наполнилось гомоном, которого Хелен как будто не слышала или решила не замечать.

      – Говоря по существу, – сказала она, перекрывая гомон, – «Космополитен» должен обращаться к девушке в Канзас-сити, которая переживает, что ее парень не женится на ней,