Краски. Путь домой. Часть 5. Ирина Свисткова

присел на пол, оттолкнулся и взмыл вверх, сквозь потолок. Теперь он знал, для чего попал в белый коридор.

      14

      – Томас Джеймс Кентмор! – Позвал слона Дениэл жестким тоном, едва белый свет попал на его воспалившееся от бесконечных слез лицо.

      Слон вздрогнул от неожиданности. Его кожа в редкой жесткой щетине черных волос стала растворяться и обретать очертания синей форменной одежды работника пожарной команды с серебристыми светоотражающими полосками на рукавах и штанинах. Хобот сжался в черный гофрированный шлейф, идущий от прозрачного забрала пожарной каски. Лицо под маской наполнилось радостью.

      – Дениэл! – Улыбнулся Том. – Теперь ты готов уйти. Пойдем, сын!

      Дверь слева от них открылась, и из нее вышла Эшли. Она почтенно поприветствовала своего сына и протянула руку внуку.

      – Нет, я не пойду! – Мотнул головой Дениэл, шарахаясь от обоих. – Я хочу вернуться. Моя жизнь там! Слышите меня?

      – Дорогой, ты готов. Ты все понял, – нежным убаюкивающим голосом произнесла та, которая должна была быть его бабушкой.

      – Я останусь с Алексой, – твердо отрезал мужчина.

      Девушка глубоко вздохнула, одарила их смиренной улыбкой и ушла за дверь. Томас же, шокированный, сел на белый кожаный диван, который теперь был ему невероятно велик, и посмотрел на сына. Дениэл с каждой минутой сердился все сильнее, зная теперь точно, кому он обязан взрывом и белым коридором.

      – Ты нарушаешь тысячелетиями установленные законы, – тихо проговорил он.

      – Нет, раз Он еще не покарал меня молнией, – парировал Дениэл.

      Лампы под потолком зазвенели электричеством, напугав отца, но тут же нити накаливания успокоились, и коридор снова погрузился в блаженную тишину.

      – Ты должен идти, сынок, – уговаривал устало отец. – Наш путь лежит туда, где наши предки.

      Злобный взгляд бунтаря был ему ответом. Под маской Том был едва ли старше, чем на автозаправке, и теперь друг напротив друга на белых сидениях устроились абсолютно одинаковые мужчины: один – на диване в синем костюме пожарного, а второй – на кровати в белом наряде пациента психиатрической лечебницы. Словно между ними был не коридор с последним экзаменом, а некое искажающее реальность зеркало.

      – А ты – чертов трус! – Протянул Дениэл с гневной усмешкой. – Ты полез в адово пекло ради чего? Ради наград? Или ради звания? Перед кем ты выслуживался? Бросил мать, разбил ей сердце! Она умерла вместе с тобой! Ты видел?

      На лице родителя вырисовался стыд вперемешку с испугом. Не находя ответов, Томас Кентмор беззвучно шевелил губами, пока сын хлестал его обвинениями, словно плеткой с металлическими наконечниками.

      – Как ты можешь после этого распоряжаться душами людей? – Напирал Дениэл. – Ты сломал ей жизнь! Убил единственного близкого человека, бессердечный ты засранец! Идти, говоришь? Ты решил за себя – вот и иди!

      Глаза Тома наполнились слезами