Краски. Путь домой. Часть 5. Ирина Свисткова

каких-либо отметок или катетеров и обернулся.

      – О, Боже! – Выдохнул он, глядя на свое тело. – Я нашел его…

      Осунувшееся заросшее лицо было покрыто пластырем, державшим интубационную трубку в приоткрытом безжизненном рте, скулы торчали острыми костяными наростами, а черные круги под глазами не оставляли иных вариантов – его тело умирало.

      Тем временем, девушка пыталась собраться с силами, но из ее глаз, глубоко утопленных в черно-фиолетовых кругах век умирающего человека, хлынули обильным потоком слезы. Она присела на кресло рядом с отвратительным скелетом и взяла в ладони то, что когда-то называлось его рукой. Девушка не сводила с Дениэла глаз и, казалось, совсем не замечала действий доктора, ставившего ей капельницу. Она равнодушно протянула свою тонкую ручку на растерзание катетера, блеснувшего светящимся голубоватым острием.

      – Здравствуй, родной, – произнесла она с такой нежностью, что у Дениэла защемило сердце. – Он меня слышит?

      В груди на вдохе раздался легкий хруст.

      – Надеюсь, что да, мисс Алекса, – ответил врач, – я Вас оставлю.

      Одного взгляда в глаза доктора хватало, чтобы понять – шансов нет. Слон был прав, его путь – идти вперед, потому что вскоре некуда будет возвращаться.

      Дениэл пристроился на другой стороне постели и посмотрел на нее. Те же глаза. Только они выдавали восхитительную красавицу, которую он пытался поцеловать тогда в кустарнике, прежде чем она сбежала. Этот взгляд растапливал его каменное сердце, заставлял двигаться, давал стимул бороться. Сейчас же ее лицо было обезображено скорбью и горем, а впалые щеки, черные ямы под глазами и кожа сероватого оттенка не оставляли вариантов и ей – ее тело умирало вместе с его.

      – Дениэл, я купила мотоцикл, – произнесла она смущенно, и легкий румянец покрыл ее бледную кожу. – Ты, наверное, и сам знаешь, да?

      Да, теперь он знал. «Ямаха Эр-один», белый, матовый, с хромированными трубами. Новинка этого года. Откуда, интересно, у девочки деньги на такую технику?

      Не успел он произнести про себя вопрос, как перед глазами замелькали какие-то механизмы, бумаги, краски и кисти, картинные галереи и музеи, у Дениэла аж голова закружилась от обилия картинок. Он тряхнул ею, чтобы вернуться назад.

      – Папа сказал, что он красивый. Мы скучаем по тебе! – Продолжала девушка.

      Ее отец – седоватый добрый мужчина с легкими залысинами возле зачесанных назад волос и карими глазами, такими же, как у нее. Он сейчас со всей вселенской скорбью наблюдал за медленным увяданием дочери и зятя, с ужасом осознавая единственно возможный исход ситуации для обоих.

      Он сказал «зятя»?

      Девушка прижала его узловатую серую руку к своей щеке и нежно поцеловала пальцы.

      Этот хруст, почти треск в груди! Дениэл вскочил и попытался стряхнуть с себя невидимого сверчка, который донимал его, но белоснежная футболка оказалась чиста. А, подняв взгляд, встретился