Убийца возвращается дважды. Анна Князева

нехотя согласилась Анна. – Вот и соображай, анализируй, выявляй.

      – А как, по-вашему, понять, что дело невывозное?

      – Говоришь, читал инструкцию?… – Она усмехнулась: – Во-первых, если убийство совершено неизвестным лицом, не связанным с потерпевшим.

      – Та-а-ак, – протянул Платонов. – Усвоил. Что еще?

      – Отсутствие мотива убийства.

      – Вот оно что… – улыбнулся он, однако Анна не обратила на это внимания.

      – И, наконец, третье – применение убийцей изощренных способов совершения и сокрытия преступления.

      – Это как?

      – По-разному, – отмахнулась она. – Впрочем, о третьем пункте пока забудь. При оценке следственных материалов используй первые два, а также интуицию и университетские знания. Я подключусь потом.

      – Ну вот, а говорили, чтобы я на вас не рассчитывал, – улыбнулся Павел.

      Анна сняла со стопки верхнюю папку и бросила на стол перед собой.

      – Знаешь, как говорят: на бога надейся, а сам не плошай.

      До конца рабочего дня Платонов и Краюшкина еще два раза побывали в архиве. Просмотренные материалы имели слабую оперативно-следственную разработку. Эту особенность Анна, как бывший оперативник, заметила прежде всего. Ее удручала бесплановость следственных действий, необоснованность версий и пассивность при выявлении подозреваемых. В каждом втором деле расследование затягивалось, обстоятельства забывались, свидетели разъезжались по другим городам или попросту умирали. При передаче дел от одного следователя к другому часть полезных сведений исчезала. Ошибки исполнителей и объективные обстоятельства обрекали такие уголовные дела на закрытие или бессрочное пребывание в архивах.

      – Черт знает что! – Взглянув на часы, Павел захлопнул папку. – Конец рабочего дня, а результат нулевой.

      – Для такой работы необходимо терпение, – сказала Анна.

      – С терпением у меня беда, – признался он и покрутил головой. – Шея онемела. У вас тоже ничего подходящего?

      – Пока ничего.

      – Можете привести пример конкретного висяка?

      – Из тех, что имеем? – спросила Анна.

      – Из тех, что вы просмотрели.

      Она перебрала папки и, наконец, раскрыла одну.

      – Ну, вот, например: тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. Убитая – Панина Валентина Сергеевна, тридцати семи лет. Протокол осмотра места преступления составлен поверхностно, я бы сказала, невнятно. Фотографий много, но они сделаны плохо и не по существу – ракурсы неудачные. Ненужные подробности присутствуют, а вот основное упущено.

      Павел встал, подошел ближе и склонился над документами.

      – Что еще?

      – Из материалов дела следует, что убийца, он же насильник, не установлен. Соответственно, ничего не известно о его связи с погибшей. Возможно, они даже не были знакомы.

      – Залетный на гастролях?

      – Или сосед, добропорядочный семьянин, отец пятерых детей, – сказала Анна.

      – Реально? – Павел оторопел. – Был в разработке?

      – Это для примера. К слову пришлось.