Артефакт. Алексей Николаевич Наст

дань, подобную египетской?

      Царь царей продолжал шутить. Вельможи гоготали. Дань с покорённого Египта превышала десяток тонн серебра и почти полтонны золота в год, а что могли дать нищие пастухи? Шкурки сурков, из которых шили варежки для стрелков из лука, охранявших ассирийские рубежи на берегах Каспийского моря, самой северной границе?

      –– О, величайший, могучий Канишка, – юродствовал Зантаран, – пренебрёг своей священной обязанностью. Он не прислал куропаток и шкурки сурков. Когда посланник с отрядом прибыл в ставку царя, великий Канишка уехал в горы охотиться вместе со всем своим народом. Посланник нашёл стан Канишки пустым.

      –– Охотиться? – Банапал недоумённо повёл бровью.

      –– Да, о, величайший!

      –– Но это бунт! Хе-хе! Вы привезли Канишку на расправу?

      –– Нет. Не поймали. Но привезли его жену и дочерей.

      –– Да-а-а… Всегда одно и тоже. Мы приняли Канишку, как брата, одарили своим расположением, а он ответил коварством.

      –– Ха-ха-ха-ха!!! – смеялись придворные.

      –– Величайший, Канишка, видно, решил воевать с нами! – гадливо подсказал Зантаран.

      –– Воевать?! Ха-ха-ха-ха-ха!!! – Банапал от души веселился. – Какая страшная весть!

      –– Горе нам! – продолжал дурачиться Зантаран.

      –– Горе нам! Горе! – раздались голоса в потоке смеха.

      Вскоре вельможи устали смеяться, утирая слёзы бессилия…

      –– Что ж, пока моего брата Канишку ловят наши отважные лучники, мы накажем его семью! – продолжая веселье, улыбаясь, возвестил Банапал. – Отдадим царицу и царевен карлику Асоту!

      Вельможи опять заржали, неистово, до новых слёз. Когда Банапал в ударе, с ним не заскучаешь! Карлик Асот, пленный и дикий урартец, жил во дворце царя царей и потешал на пирах, показывая срамные места и ругаясь на непонятном языке. У Асота был неимоверной величины жилистый член, ему, ради забавы, отдавали на соитие жён и дочерей покорённых царей и князьков. Он доводил несчастных до безумия, орудуя своим огромным инструментом.

      –– Асот зазнался сверх меры! – заметил Зантаран. – Он делит ложе только с царицами!

      –– Да, друг мой, пора положить этому конец, – смеясь, согласился Банапал. – Повеселимся сегодня на славу! Когда Асот растлит дочерей Канишки, доставим ему последнюю честь – посадим на кол, как царя!

      –– Ха-ха-ха-ха-ха!!! Слава тебе, о величайший!

      Пока шли приготовления к забаве – грязную жену Канишки и его чумазых дочерей привязывали к столам, на которых придаст их сладостной и мучительной смерти обречённый карлик, Банапал, из тронного зала, зашёл в свою опочивальню выпить вина и записать шутку, придуманную Зантараном: «великий и могучий царь Канишка» – это что-то! Во время пира, который Банапал даст в честь покорителя иудеев Замбатала (девять тонн серебра из Иерусалима!), он расскажет вельможе о новой военной «угрозе» – о своём «сопернике», царе грязных пастухов! «Горе нам!». Ха-ха-ха-ха.

      Банапал, усмехаясь, присел за письменный стол, высеченный из базальтовой глыбы, быстро и нервно стал царапать острой