В феврале 42-го или в апреле 61-го. Леонид Жуган

А все сразу – тоже ж не смогли бы сойти с ума? Хотя с ума сошли все от радости и неслыханного события. И всё же я в раю, как ни верится. Сна про полёт в космос мозги не придумают. И в раю тоже едят?! И горькую пьют?! И в раю, значит, тоже командуют чувства – голода, радости и страха?! Как ни крути, а я ж всё выискиваю за каждым углом фашистскую морду…»

      [Охотное, 12.04.1961 12:25]

      Тут, в 12 часов 25 минут радио снова сообщает о Юрие Гагарине. Знакомый Ивану голос Левитана читает сообщение, что космонавт Юрий Гагарин в 10 часов 55 минут «благополучно вернулся на священную землю нашей Родины – Страны Советов». «А вернусь ли я в свою Страну Советов, в 42-й? – у радио Иван и утвердился почти на все сто, что он в раю. – Но это ещё вопрос открытый, с райским режимом. А надо ж ещё как-то попытаться вернуться на своё место, на фронт? Там ребята воюют, а я в подозрительном раю рюмки считаю. Да и свойства такого рая неизвестны. А то прочту завтра имена на памятнике, а моей фамилии не окажется. Что тогда думать? Всё это снится в медсанбате? Контуженный – и снится про космос?» И опять вся деревня, как и вся страна, опять сошла с ума, как и от первой новости о полёте Гагарина. Первое всенародное ликование после Победы! Крики, беготня, пальба! Иван тоже отсалютовал очередью ещё разок на дворе на радость бушующим сердцам деревни.

      Все снова за столом, Иван снова недоумённо утверждается после рюмки, что тоже не верил в рай: «Знаю только, что буду убит на войне – это на памятнике за леском не мной написано. Значит, уже убит на земле, и, значит, это я в раю, где и души моей страны, в которой уже летают в космос. И которая 9 мая добила фашистов!..» Тут, конечно, снова салют из рюмочек за Победу. Игорь только начал: «Царство небесное…», но Фёдор незаметно подмигнул Марье и вставил: «Никто не знает, да и как узнать, в раю или на земле мы тут? Родных не теряли. Всегда мы все вместе. Но Ивану, Марьюшка, лучше бы переодеться в гражданское, жарковато уже в его военном», – и Игорю пригрозил ногой под столом, чтоб рот по делу открывал и не пытался «лечить» материализмом больного солдата.

      Переодели Ивана в гражданское, хоть он и отказывался сначала: «А в чём на фронт вернусь?», но переоделся. И потому ещё согласился, чтобы лишне детям или, если кто зайдёт, не очень светиться. А спросят – то хозяева скажут что-то в том роде, что это гость приехал издалека, как договорился с ним Фёдор. И раз такой странный сумасшедший человек, и чтоб потом не попасть в лотерею у КГБ и у врачей, все разговаривают с солдатом успокаивающими словами. Ему виновато и печально напомнили, что он видел сам свою фамилию на памятнике воинам, а к раю, ничего, потихоньку привыкнет. Мол, все привыкают. «Да мы и сами… – притворяется сосед. – Откуда нам знать: в раю это мы или на земле? Но одно точно – время райское! Мы в космос полетели! К мечте! И всё получается у нашей страны! И Победа, и полёт к звёздам!» Застолье снова забурлило, все сияют,