Вечный двигатель. Виктор Брусницин

Дядя внимательно всмотрелся в каракули. Сказал:

      – У моего знакомого такая же есть. Правда, насчет надписи не знаю… Как зовут владельца?

      – Навряд ли это знакомый – он в деревне Логиново живет. Это дед моего друга, Стенин Алексей Федорович.

      Человек вскинул глаза на Костю, сабля в руке чуть заметно вздрогнула. Невнятно произнес:

      – Да, не тот.

      Вошел еще один больной. Тоже полюбопытствовал, осматривал вещь. Первый в это время вышел – нервное наблюдалось в движениях.

      Ночью палата посапывала, поскрипывала, была наполнена живым покоем. Костя проснулся, рядом тонко и невесело храпел сосед. Наш парень здесь спал по-разному, но так наотмашь просыпаться вроде бы не доводилось. В окно светила хорошо скошенная луна, однако ее объема хватало обосновать вескую глубину бездны, в груди зашевелилось предчувствие. И точно, подле другого окна шелохнулась осторожная тень. Ясно очертился контур того колоритного больного, что интересовался саблей (Костя оставил ее на окне). Он держал предмет и разглядывал под светом Луны. Отвел оружие от глаз и лицо в загадочных бликах передало глубокое раздумье и даже откровение.

      Осторожно подошел к кровати Кости (наш шпионски сомкнул веки), обратно положил ее на подоконник. Крадучись, чтоб не разбудить спящих, переместился к своей койке (вслед мерцали Костины глаза), сел. На лице замер сосредоточенный, непонятный взгляд.

      Утром в палате случился переполох. Все обитатели были напряженно обращены к странному незнакомцу (Костя глядел протяжно и молчаливо – не сказать, чтоб сочувствующе). Возле пациента суетился врач, приказал медсестре:

      – Каталку, срочно!

      Больной неестественно дергался и издавал нечленораздельные звуки. Однако некоторые слова выделить удается – вот они:

      – Пустая… молоко вскипятить… проклятая сабля… крысы – шерстью паленой пахнет…

      Костя – мы вновь подле гаража – заканчивал, крутя в ладони стакан:

      – Фамилия у него забавная – Деордица. Молдаван, видать… Собственно, эта фамилия…

      Костя умолк, вскоре оживился, протягивая руку к сосуду:

      – Давай, что ли, за истину – поскольку на дне она.

      Выпив, Костя недолго помолчал и продолжил, искренно пожимая плечи:

      – Не-ет, в шашке черт, это точно… – Копнул в затылке. – Да чего там – я же и на поправку пошел, после того как ты мне ее принес. А дело, признаться, плохо было!

      Вадим уловил момент:

      – Что, вообще, с тобой случилось? Мы ведь, скажу я, испугались!

      Костя поморщился, потемнел:

      – Не будем. Только сабля не простая – отвечаю!

      Получив разочарование, Вадим, однако, сдержался, сказал буднично:

      – Конечно, не простая – я ж недаром ее тебе принес! Она в нашем роду в начале века появилась…

      Глава третья. Сабля

      Если бесцеремонно ткнуть пальцем в какую-нибудь приблудившуюся молекулу российской