Собирание игры. Книга вторая. Жизнь на предъявителя. Игорь Саврасов

старине), но он предусмотрительно предложил антракт перед третьим действием (третьим графином).

      Затем Хирон приосанился и провозгласил тост:

      –За «трёх китов» нашего «погружения»: за иммерсивность театра абсурдной нашей жизни; за интуицию… э… второго рода; за производную третьего порядка в алкогольно-просветительнной элегии чувств;

      Савва, конечно, чувствовал определённый сарказм в объяснениях «Кащеем» своего «Метода Погружения», но… «Кащей он и есть Кащей», да ещё Хирон. Нельзя же без чувства юмора относиться к магии, да ещё приправленной сюром, абсурдом, всем полагающимся «басенным шаманством». Что за иммерсивность без этого?

      А с этим что?

      Одессит принял правила игры и с правильной иронией поддержал бодрый тост:

      – Ну… первые два «кита» мне понятны. Привычны. А третий?

      – Сначала выпьем за тост!

      Выпили, закусили.

      – Теперь поясняю. Два определения из курса матанализа. Первое: производной от выпивки называется новая выпивка, организованная на выручку от сданной посуды после первой. Второе: выпивка называется существенной, если третья производная отлична от нуля.

      Музыканту не удалось сразу оценить всю прелесть этой глубокой мысли и человеческого опыта. С мыслями и опытом в этом плане у него пробелы. Но элегию и даже меланхолию, особенно утра третьего дня он чувствовал. Не без содрогания «огорчённого» организма… «Да, такого рода опыта не пожелаешь… Какого рода? Второго, ах да –второго рода… А сказанное трижды – истина. А выпитое до третьей произ… – ах, вот откуда это сакраментальное: «In vino veritas»! А сейчас я? Близко к «истине»… Что-то у меня кружится в голове? Хм, Рыбий Хирон… И я – Рыба…, но… Мы, однако, рыбы плаваем в противоположные стороны… Так и изображено на символе Знака Зодиака.. А Знак есть Знак! Хм…, выпил я больше обычного… Как это у Пастернака? Э… А,… вот! Вспомнил:

      Мой друг, ты спросишь, кто велит,

      Чтоб жглась юродивого речь?

      Давай ронять слова,

      Как сад – янтарь и цедру,

      Рассеянно и щедро,

      Едва, едва, едва…

      _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

      Ты спросишь, кто велит?

      Всесильный бог деталей,

      Всесильный Бог любви…

      _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

      Не знаю, решена ль

      Загадка зги загробной,

      Но жизнь, как тишина

      Осенняя, – подробна.

      Как «кто велит»? Ну, третья производная… «Рассеяно и щедро», «медленно и неправильно»… Да-а-а…»

      Они ещё говорили… Третий «граф-графин» поддерживал разговор… Теперь говорил Черский, «роняя слова». Говорил о себе и «всесильный Бог деталей» словно был с ним…

      – 3 –

      Никогда не считай себя не таким,

      Каким тебя не считают другие,

      И тогда другие не сочтут тебя не таким,

      Каким ты хотел бы им казаться.

      Лютвидж Доджсон, эсквайр

      В