Ячейка. София Брюгге

звенел кольчугой строй рыцарей. Замыкали горожане, приветствовавшие правителя у въезда в деревню.

      Все это полчище распределилось по площади, на которой совсем стало нечем дышать. Герцог и трое пеших оказались в центре мизансцены.

      Грянул новый залп труб.

      Четверо горожан в праздничных одеждах подошли к платформе напротив Иоганна, где под полотнищем скрывалось что-то массивное. Они поклонились правителю. Затем стянули покрывало, открывая окружающим свой сюрприз. Послышался всеобщий вздох восхищения, а затем – выкрики и аплодисменты.

      На постаменте красовался огромный механический лев с красной шерстью и позолоченной гривой. Детали поражали своей скрупулезностью, воинственная, но мудрая морда – прорисовкой; каждая шерстинка была тончайше подогнана. Реалистичность пробирала до мурашек. Это был лев, роскошный царственный зверь, внезапно очутившийся на переполненной праздничной европейской площади. Высотой диковинка превосходила даже коня, которого седлал виновник торжества. Иоганн удержал за поводья встрепенувшуюся лошадь, а когда та успокоилась, медленно оторвал руки и, одобрительно кивнув, несколько раз похлопал ладонью о ладонь. Толпа возликовала. И тут лев моргнул и повернул морду в сторону, вызвав еще одну волну изумления.

      – Он на…? – шепотом пробормотал завороженный Гарс.

      – Шарнирах, – закончил Годарт.

      Лев поворотил мордой в одну сторону, затем в другую. Шевельнул хвостом. Раскрыл пасть и издал раскатистый мощный рык. Затем, внезапно четко и внятно продекламировал:

      «Наделенный Дарами Святого Духа,

      Семью священными добродетелями;

      Стяжавший славу и почитанье,

      Он сверкает на солнце яко граненный камень,

      Заставляя сердце обливаться обильными слезами

      От сей услады взора.

      Явися к нам и возрадуемся мы,

      Ничтожные – пред твоим – величием!»

      Под захлебывающиеся вопли толпы зверь встал на задние лапы. В передних у него оказался сияющий начищенный меч, который он высоко поднял над шелковистой гривой. Пасть открылась, лев вытянул синий язык, сродняясь с гербом голландских графов, и замер в торжественной немой позе.

      Даже Хелин, видевшая это много раз, не могла сдержаться от аплодисментов. Годарт сбоку по-мальчишески лихо присвистнул. Толпа на площади разразилась длинной овацией, с рыданиями, криками и объятиями. В эту секунду, казалось, все яркие краски жизни, вся значимость, весь смысл – они были здесь, в этой деревне посреди времени и пространства, наполненной плачущими от счастья людьми. Ударила музыка. Люди не могли остановиться.

      Спустя несколько минут, не без помощи глашатаев и стражи, на площади воцарился порядок. Иоганну помогли спуститься с лошади. В толчее голов несколько человек расступились, и со стороны церкви вышла группа священнослужителей. Предводитель нес в руках Священное Писание.

      – Ди Хагхе3 приветствует тебя, Светлейший и могущественный государь!

3

Ди Хагхе (Die Haghe) – старое название Гааги, в употреблении приблизительно до XVII века