Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь. Андрей Алексеевич Мурай

бы, но убрал бы изрядно…

      Так вот, налистался я книжных страниц, и восстал передо мной, аки лист перед травой, вопрос: а можно ли писателя прошлого судить с позиций сегодняшнего дня? С этим вопросом полез я в свои архивы за папкой, где собраны мнения о романе людей двадцатого века.

      Критику романа я сразу разделил на иньскую и янскую. На женскую и мужскую.

      Мужчины сочувствуют заглавной геpоине. Ценя её женские прелести, они решительно не понимают, зачем такую недюжинную кpасавицу во цвете лет автор бросил под поезд… Действительно, как-то не по-хозяйски.

      Женщины-критикессы, из тех, чья личная жизнь и не сложилась, и не удалась, никак не могут простить Анне ни красоты её, ни смелости, ни успеха у мужчин. Считают: с жиру она бесилась. Пишут: даден тебе муж, сказала «да» при венчании – сиди с ним до пенсии и не дёргайся. С автором женщины солидарны: бросил под поезд, и правильно сделал. Скромнее надо быть. И целый град вопросов: зачем отбила Вронского у Кити? Почему жила в полный рост с любовником, при живом-то муже? А о детях подумала? А к морфину пристрастилась? Это зачем?

      Надеюсь, Серкидон, Вы таких вопросов задавать не будете.

      Не подходите к ней с вопросами,

      Вам всё равно, а ей – довольно:

      Любовью, грязью иль колёсами

      Она раздавлена – всё больно…38

      Ну что же, давайте попытаемся распутать хитросплетения судЕб…

      Дмитрий Мережковский предположил, что Кити Щербацкая – явная, дневная муза сочинителя, в то время как Анна Каренина – муза тайная, ночная…

      Приглашаю Вас, Серкидон, туда, где обе музы столкнулись в очном противостоянии, а полем битвы стало сердце князя Алексея Вронского. Приглашаю – на бал! Этот бал примечателен ещё и тем, что на нём зародились три любовных треугольника романа: «Вронский, Кити, Анна», «Анна, Вронский, Каренин» и «Кити, Вронский, Левин». В двух – Анна Аркадьевна была гипотенузой. Прекрасной, главенствующей и определяющей. Ну, так мы идём или нет? Да Вы не тушуйтесь, я же с Вами. Вести себя будем тихо и незаметно, кадриль отплясывать не будем, и никто не обратит на нас внимания.

      За мной, Серкидон! Я покажу Вам настоящую любовную интригу!

      Вот мы вступаем «на большую, уставленную цветами и лакеями в пудре и красных кафтанах, залитую светом лестницу», слышны «звуки скрипок оркестра, начинающего первый вальс». Пока идём, я Вам опишу амурную диспозицию. Кити – милое восемнадцатилетнее создание. Накануне Кити решительно отказала Константину Левину, который смущенно предлагал ей руку и сердце. Кити считает, что достойна большего. Это большее – Вронский. Он и знатен, и богат, и хорош собой. Ну, чем не партия! Кити уверена, что Вронский влюблён в неё, и надеется, что предложение руки и сердца последует от него со дня на день. Может быть, на этом балу?.. Ах!..

      А что же Вронский? Алексей Кириллович – тридцатилетний офицер. Ухаживал за девушкой от нечего делать, «он не знал, что его образ действий относительно Кити имеет определённое название, что

38

А.А. Блок