Подкаст бывших. Рейчел Линн Соломон

к счастью для вас, вы, вполне вероятно, сумели сохранить свои места.

      – К счастью для нас, – бормочет Доминик себе под нос. – Как же.

      – Что насчет «Звуков Пьюджет»? – спрашиваю я. У меня перед глазами мелькают диаграммы. Я заранее знаю ответ; Кент мог бы с тем же успехом толкнуть стол мне в грудь. Я только сейчас поняла, что ради новой передачи придется прикончить Пало́мину.

      – Мне очень жаль, Шай. Цифры не врут. У этого шоу самые низкие рейтинги, и нам придется его закрыть. Мне жаль это делать. Совет настаивал на этом несколько месяцев, и у меня связаны руки. Я собирался рассказать вам об этом с Паломой завтра.

      – Что с ней будет?

      – Ей предложат очень щедрую компенсацию, – говорит Кент. – Ужасно, что приходится так поступать. Терпеть не могу сокращения. Самая ужасная часть моей работы. Но неизбежная. – Его лицо светлеет. – Если вы согласитесь, я сделаю все что в моих силах, чтобы вы были счастливы. Вы даже сможете сами выбрать себе продюсера.

      – Рути, – немедленно отвечаю я. – Это она придумала название.

      – Отлично. Мне не хотелось ее увольнять, она славная. Хотите Рути – она ваша.

      Доминик встает, вытягиваясь в полный рост.

      – Совет директоров на это не подпишется.

      – Я обо всем позабочусь, – говорит Кент. – Мне нужен ваш ответ к следующей пятнице – или я выдам вам обоим письма с блестящими рекомендациями и вы приступите к работе над своими резюме. – Его взгляд останавливается на Доминике. – Потому что несколько репортеров мне тоже придется сократить.

      Доминик резко выдыхает, как после удара под дых. Я хочу ему посочувствовать. Я хочу посочувствовать Паломе и каждому, кто потеряет свою работу. Честное слово, хочу, но…

      «Люди будут от тебя в восторге, Шай», – сказал Кент.

      Они прислушаются.

      Ко мне.

      – Забудьте, – говорит Доминик, направляясь к двери с окаменевшими плечами. – Я в этом участвовать не буду.

      5

      Я провожу кисточкой по холсту и скептически перевожу взгляд с фотографии яблоневого сада на собственную живописную версию. Пара красных клякс, пара зеленых. Прямо скажем, не шедевр.

      – А потом он, по сути, дал вам понять, что вы потеряете работу, если не станете ведущими? – спрашивает Амина, окуная кисточку в зеленую краску.

      – Да. Жесть, правда?

      Она низко присвистывает.

      – Не просто жесть, а граничит с нарушением закона. Я должна обсудить это с друзьями из отдела кадров.

      Мы на «Залейся краской» – ежемесячном вечере рисования в местном винном баре. Мы уже давно ходим сюда после работы, чтобы расслабиться, но у Амины получается гораздо лучше – я же, наоборот, увеличиваю уровень стресса. Парочка посредственных пейзажей с деревьями все-таки заняла место в комнате для гостей. Но кто ко мне приедет? Почему у меня вообще есть гостевая комната? Все, кого я знаю, живут в Сиэтле, но я просто не смогла придумать, что мне делать с третьей спальней.

      – Все не совсем так, – настаиваю я. –