Подкаст бывших. Рейчел Линн Соломон

солгать. – Доминик скрещивает руки на груди. Его рукава снова закатаны, обнажая жилистые предплечья. Он кивает в сторону стены с наградами. – Добившись всего этого, вы хотите, чтобы мы солгали.

      – Я должен держать станцию на плаву, – говорит Кент. – Нам нужно хитовое шоу – и как можно скорее. Всем по барабану известные ведущие. Слушатели хотят свежей крови, и вы двое можете ею стать. – Он постукивает по столу, разделяющему нас. – У нас нет ни денег, ни времени на то, чтобы подготовить двух новых ведущих или чтобы привлечь чьего-либо бывшего партнера. Между вами есть химия. И все мы здесь, чтобы рассказывать истории, верно? Так давайте же поведаем лучшую историю о расставании. Мы не солжем – просто слегка приукрасим правду.

      Истории. Ложь. Граница между ними весьма размыта.

      – Представьте себе: часовое еженедельное шоу. Подкаст. Хэштег. Да что там – свой собственный бренд. Мы можем так раскрутить эту историю. – Кент на моих глазах превращается в торгаша. – Разве не здорово будет иметь передачу с национальным охватом в ТОР? У Филадельфии есть «Свежий воздух», у Чикаго – «Эта американская жизнь»… а у нас может быть эта, пока что безымянная, передача.

      На мгновение я разрешаю себе помечтать: я сижу в большой студии с микрофоном, пока слушатели висят на линии.

      – «Экс-просвет», – говорю я почти неслышно.

      – Что? – переспрашивает Кент.

      Я повторяю название чуть более уверенно.

      – «Экс-просвет»… Да. Да. Мне очень нравится.

      Он говорит о передаче так, словно то, что пару часов назад было всего лишь идеей, уже почти реально, словно до нее можно дотянуться и потрогать. Он явно потратил целый день, чтобы понять, как лучше нам все презентовать. Может быть, так и работает мозг программного директора – а может быть, ему действительно позарез нужно что-то новое.

      Кент хочет, чтобы я лгала.

      Кент хочет, чтобы я вела шоу.

      – Мой голос, – говорю я. Мужчины поворачиваются ко мне, словно заранее знают, что не так с моим голосом, но не желают признавать это, пока я не объясню сама. Словно это нормально – оскорбить человека, если сперва он сам себя оскорбит. – Что? Вы оба знаете, что я имею в виду. Мой голос в прямом эфире – это катастрофа.

      – Ты слишком строга к себе, – говорит Кент. – На общественном радио любят уникальные голоса. Сара Вауэлл, Старли Кайн[11]. Поразительно, но есть люди, которым не нравится даже Айра Гласс. И ты ведь хочешь быть в эфире. – Он говорит это, будто знает, с какой тоской я смотрю на Палому во время «Звуков Пьюджет».

      – Ну… да, – говорю я. – Но не важно, чего хочу я. – Или важно? Я уже не уверена.

      Я все еще не могу поверить, что мы говорим об этом. Что мы обсуждаем мою – и Доминика, из всех людей – кандидатуру в качестве ведущей на шоу об отношениях, которых у нас никогда не было. Вчера я, должно быть, провалилась в альтернативную реальность: сначала собеседование, которое, как уверенно заявляет мне Амина, не приведет к получению работы, затем помолвка мамы, а теперь – выдуманные отношения и фальшивое

11

Сара Вауэлл (р. 1969) и Старли Кайн (р. 1975) – американские журналистки, известные по своей работе на «Этой американский жизни» в качестве редактора и продюсера соответственно.