Литература. 9 класс. Часть 1. Коллектив авторов

слезами смешанное,

      и сказал:

      «О мои дети, Игорь и Всеволод!

      Рано начали вы Половецкой земле

      мечами обиду творить,

      а себе славы искать.

      Но без чести для себя вы одолели,

      без чести для себя кровь поганую пролили.

      Ваши храбрые сердца

      из крепкого булата скованы

      и в смелости закалены.

      Это ли сотворили вы моей серебряной седине?

      А я не вижу уже могущества

      сильного,

      и богатого,

      и обильного воинами

      брата моего Ярослава,

      с черниговскими боярами,

      с воеводами,

      и с татранами,

      и с шельбирами,

      и с топчаками,

      и с ревугами,

      и с ольберами.

      Те ведь без щитов, с засапожными ножами,

      кликом полки побеждают,

      звоня в прадедовскую славу.

      Но сказали вы: „Помужествуем сами:

      прошлую славу себе похитим,

      а будущую сами поделим!“

      А разве дивно, братья, старому помолодеть?

      Когда сокол в линьке бывает,

      высоко птиц взбивает:

      не даст гнезда своего в обиду.

      Но вот зло – князья мне не пособляют:

      худо времена обернулись.

      Вот у Римова кричат под саблями половецкими,

      и Владимир – под ранами.

      Горе и тоска сыну Глебову!»

      Великий князь Всеволод!

      Неужели и мыслию тебе не прилететь издалека

      отчий златой стол поблюсти?

      Ты ведь можешь Волгу веслами расплескать,

      а Дон шлемами вылить!

      Если бы ты был здесь,

      то была бы раба по ногате,

      а раб по резани.

      Ты ведь можешь посуху

      живыми копьями стрелять —

      удалыми сыновьями Глебовыми.

      Ты, буйный Рюрик, и Давыд!

      Не ваши ли воины

      золочеными шлемами в крови плавали?

      Не ваша ли храбрая дружина

      рыскает, как туры,

      раненные саблями калеными

      на поле незнаемом?

      Вступите же, господа, в золотые стремена

      за обиду сего времени,

      за землю Русскую,

      за раны Игоревы,

      буйного Святославича! <…>

      О, стонать Русской земле,

      вспоминая первые времена

      и первых князей!

      Того старого Владимира

      нельзя было пригвоздить к горам киевским;

      теперь же встали стяги Рюриковы,

      а другие – Давыдовы,

      но врозь у них полотнища развеваются.

      Копья поют!

      На Дунае Ярославнин голос слышится,

      кукушкою безвестною рано кукует:

      «Полечу, – говорит, – кукушкою по Дунаю,

      омочу шелковый рукав в Каяле-реке,

      утру князю кровавые его раны

      на могучем его теле».

      Ярославна рано плачет

      в Путивле на забрале, приговаривая:

      «О ветер, ветрило!

      Зачем, господин, веешь ты навстречу?

      Зачем мчишь хиновские стрелочки

      на своих легких крыльицах

      на воинов моего милого?

      Разве