Милинери. Елена Чумакова

в закрытом пространстве укачивало еще сильнее. Очередной приступ морской болезни погнал ее вновь на палубу. Цепляясь за поручни, Соня пробралась на корму и постаралась укрыться за бухтой толстого каната и накрытой брезентом спасательной шлюпкой. Бухта защищала ее от ветра, а брезент от брызг.

      Вокруг сгустилась темнота, словно весь мир закрасили черной тушью. Красноватые лучи прожекторов, закрепленных на корме и мачте корабля, выхватывали из этой темноты пенящиеся волны, окрашивая водяную пыль в тревожный кровавый цвет.

      У Софьи уже не было сил переживать, она приняла тот факт, что осталась одна и положилась на волю Божью, просто сидела, забившись в закуток, как раненый зверек, и смотрела в темноту, борясь с подкатывающей тошнотой.

      Бесшумно, словно призрак, рядом с ней возникла фигура в длинном дождевике.

      – Вот вы где! А я уж думал, вы таки прыгнули за борт и отправились вплавь в Ялту. Разрешите присесть рядом?

      Не дожидаясь ответа, мужчина уселся на палубу, откинул капюшон, и Соня узнала того самого человека, который помешал ей прыгнуть на причал. Помолчали.

      – Да вы совсем замерзли, промокли… и, наверное, голодны? – спросил попутчик.

      Тут только Соня вспомнила, что с утра ничего не ела, и ощутила острый приступ голода. Сумка с продуктами, приготовленными матушкой в дорогу, осталась у Пети. Мужчина вытащил из-за пазухи узелок, в котором оказалось несколько вареных картофелин, пересыпанных солью.

      – Давайте-ка вместе перекусим… и согреемся немного, – он протянул ей фляжку.

      Поколебавшись, девушка взяла картофелину, потом вторую. От самогона отказалась, но попутчик настаивал:

      – Выпейте как лекарство, иначе простудитесь. В нашем положении не хватало разболеться!

      Соня послушалась, отхлебнула обжигающей жидкости из фляжки, почувствовала, как живительное тепло разливается по ее телу, благодарно улыбнулась:

      – Вы спасаете меня уже второй раз за день. Спасибо. Но зачем вы это делаете?

      Мужчина пожал плечами, улыбнулся в ответ:

      – Все мы братья и сестры по несчастью, надо поддерживать друг друга, чтобы выжить.

      Соня уже не чувствовала себя такой потерянной и одинокой на этом корабле. Да и шторм как будто начал стихать. Слово за слово, и завязался разговор. Познакомились. Попутчик представился Богданом Игнатьевичем, Софья назвала себя.

      – Софья Павловна Осинцева… – задумчиво повторил Богдан Игнатьевич.

      – А его сиятельство граф Павел Николаевич Осинцев, случайно, не ваш батюшка?

      – Вы знакомы с моим отцом? – удивилась Софья.

      – Нет, лично не знаком, но читал его статьи о землеустройстве, крестьянском вопросе. Очень недурственные статьи. Вот не предполагал, что судьба сведет меня с его дочерью, да еще при таких обстоятельствах…

      – В последнее время здоровье отца сильно пошатнулось. Его просто подкосила гибель Николя, старшего сына. А тут еще со мной такая история… Как-то он все это выдержит…

      Соня доверчиво рассказала свою историю. Богдан слушал ее сочувственно,