Иронические и саркастические мысли на разные случаи жизни. Михаил Салтыков-Щедрин

посвященный И.С. Тургеневу, Салтыков- Щедрин в 1883 г. заключал грустным риторическим вопрошением: «Но знает ли русский народ о Тургеневе? Знает ли он о Пушкине, о Гоголе? Знает ли о тех легионах менее знаменитых тружеников, которых сердца истекают кровью ради него? – вот вопрос, над которым нельзя не задуматься. Впрочем, это вопрос не исключительно русский, но и всемирный» (9, 459).

      Вопрос остается открытым…

      Что же касается представленных в этой книге суждений, то всякий, кто попробует к ним приобщиться, наверняка подтвердит: многие из них дарят внезапную радость, поднимают настроение, утешают, вызывают на спор, обнаруживают озорное созвучие нашим собственным наблюдениям над жизнью. В щедринских текстах – и поиск истины, и колебания живой остроумной мысли, и мудрый, восходящий к вечным ценностям взгляд на отношения человека к человеку, к семье, к собственности, к государству…

      Так и хочется наш сборник заключить лукаво-простодушным предуведомлением:

      все могущие возникнуть сходства и параллели

      с современными нам лицами,

      событиями и положениями

      являются абсолютно случайными

      и непреднамеренными.

      Иронические и саркастические мысли на разные случаи жизни

      «<…> трескучие эффекты, кажется, начинают надоедать; балаганные дивертисменты с великолепными спектаклями выходят из моды; публика чувствует потребность отдохнуть от этого шума, которым её столько времени тешили скоморохи всякого рода, опомниться от неистовых воплей и кровавых зрелищ, которые притупили её слух, испортили зрение».

      «Противоречия»: 1, 71

      «Душа ищет простора и света, а ей дают комнатку в три аршина и окнами на помойную яму <…>».

      «Противоречия»: 1, 73

      «Пора нам стать твердою ногою на земле, а не развращать себя праздными созданиями полупьяной фантазии <…>».

      «Противоречия»: 1,74

      «Я знаю очень много господ, которые, сытно пообедав, громят от нечего делать действительность, меркантильное направление века, и разожженная мало-помалу всяким нравственным развратом фантазия их разыгрывается, и стоящие вокруг с разинутыми ртами лакеи с изумлением слушают, как господа рассуждают о правах всех и каждого на наслаждение жизнию и всем обещают равенство… в будущей жизни».

      «Противоречия»: 1, 74

      «Умное и глупое, высокое и смешное – и всё это вместе, всё рядом <…>».

      «Противоречия»: 1, 77

      «Это вечно серое, вечно дождливое небо, эти необозримые, Бог весть куда тянущиеся болота, эти более жёлтые, нежели зелёные луга – скорее наполняют душу тоскою, нежели изумляют и радуют её. Но я люблю её, эту однообразную природу русской земли, я люблю её не для неё самой, а для человека, которого воспитала она на лоне своём и которого она объясняет…»

      «Противоречия»: 1, 95

      «<…> необходима для человека вера, как точка опоры, из которой он мог