Генеральша. Love story. Натали Р.

стола. Сам сел на табурет, махнул рукой старухе, чтобы уходила.

      – Мы одни, – тихо сказала Варя, когда она вышла. – Вы могли бы сами сесть в кресло.

      – Молчи, – отмахнулся он, пробуя кашу.

      На самом деле было весьма кстати, что он донес ее. Она уже устала стоять, голова начинала кружиться. Когда она развалилась в мягком кресле, ей полегчало, туман перед глазами исчез.

      Она бросила взгляд на Ирочку, та подгребла, влезла на второй табурет и, сунув нос в тарелку, облизнулась и схватила ложку. Вот незадача, беспомощно подумала Варя. Вейру Велд объявил Ирочку своей дочерью. Как же объяснить трехлетней девочке, что она должна звать папой совершенно незнакомого человека и делать вид, будто он был ее отцом всю жизнь?

      – Привет, детка, – сказал Вейру, пододвигая Ирочке хлеб.

      Ту не надо было уговаривать. Она цапнула самый большой ломоть и поглядела на него из-под кудрей:

      – Привет.

      – Теперь я буду твоим папой.

      – Папой? – недоверчиво переспросило дитя. – А точно не дедушкой?

      Варя скрыла улыбку.

      – Нет, лапочка, – Вейру был терпелив. – Давай поиграем с тобой в дочки-матери. Ты будешь дочкой, я – папой.

      – А мама?

      – Мама и есть мама.

      – Ну давай, – согласилась Ирочка. – Играем до обеда?

      – Разогнаться не успеем, – серьезно ответил он. – Играть, так по-крупному. До следующего лета, а?

      – Ух ты! – в глазенках появился восторг. – Здорово! Только чур, – вспомнила Ирочка, – шлепать меня не смей.

      Он кивнул:

      – Заметано.

      Как он ловко справился, с невольным уважением подумала Варя, мне бы так ни за что не удалось.

      Ирочка вылизала тарелку и спросила:

      – Мама, можно я во дворе с курочками поиграю?

      Варя перевела взгляд на Вейру – мол, вот кто здесь распоряжается.

      – Пап, можно?

      Он снял ее с табурета и вытер носовым платком перемазанную кашей мордочку.

      – Не опоздай к обеду.

      Она радостно подпрыгнула и умчалась. Вейру вернулся к прерванному завтраку. Внезапно посмотрел на Варю:

      – Варежка, почему не ешь?

      Она вздрогнула, покачала головой.

      – Не идет в горло… Извините, сэки Вейру, я не очень хорошо себя чувствую, – ей было неловко, что она вроде как не желает разделять с ним трапезу.

      – Это бывает, – с неожиданным пониманием проговорил он.

      Он налил в чашку горячего чаю, пододвинул ей. Сейчас он совсем не казался мерзавцем и кровопийцей. Варя отпила, от чая шел травяной аромат.

      – Почему Дайне так странно назвал меня? – спросила она. – Барбиэ?

      Он хмыкнул:

      – Ласкательная форма. Это еще цветочки…

      Варя не поняла, что – цветочки, но переспрашивать не стала.

      На крыльце послышался топот. Ввалился Дайне с букетиком ромашек, за ним – несколько офицеров, Варя поняла это по квадратам и треугольникам на рукавах. Среди них были и женщины. Дайне галантно преподнес ей букетик, и уголки ее губ расползлись.

      – Разрешите