НЕ ПРОСТО РАССКАЗЫ. Игорь Шляпка

ухмыльнулся Яша.

      КАК В СКАЗКЕ

      Денёк уродился жаркий. Правда, кружевные занавески создавали подобие тени, а толстенные брёвна, из которых сложена изба, ещё хранили остатки ночной прохлады, но июльская духота сгущалась неумолимо.

      Хозяйка, покряхтывая, выглянула в окно и тихонько выругалась.

      – Ишь, парит-то как. Беда… Редиску надо полоть, а тут, прям, хоть в погреб полезай.

      Огромный ворон, что примостился на крышке буфета, мигнул жёлтым глазом и сочувственно покачал головой:

      – Угу-у.

      – Вот те и ку-ку ломит в боку, – пробурчала бабка, плотнее задёргивая занавески. – Хорошо б леший гостей не принёс.

      Но только старая промолвила последнее слово, как изба вдруг истошно скрипнула, закачалась, зашаталась и стала медленно поворачиваться…

      – Вот помяни его!

      Через мгновение послышался шаг молодецкий, а после раздался стук в перекладину. Да такой бойкий, что аж ковшик на лавке подпрыгнул.

      Хозяйка отворила дверь и высунула наружу голову, близоруко прищурившись да потягивая длинным крючковатым носом воздух.

      – Ну?

      На крыльце стоял ладный паренёк среднего роста, крепкий, кудрявый, в атласной одёжке и новых лаптях.

      – Что ещё за «ну»? – скривился гость. – Открывай немедля, привечай молодца, пои-корми, баньку топи… а то мигом на одну ладонь положу, а другой прихлопну, – продолжил он скороговоркой.

      – Ишь ты, – оборвала тираду бабка. – Ты кто таков?

      Молодец приосанился:

      – Как же… я, это, Иван. Купца Огрызкина, выходит, старший сын. Иду, вот, через леса дремучие да через реки могучие выручать мою суженую из лап Кощея. А ты, колдунья, мне не перечь. Вот, гляди, у меня и меч-кладенец наготове…

      – Да не перечу я, не перечу, – вздохнула бабушка.

      Она оглядела гостя с головы до ног, как будто примериваясь, и, неожиданно громко цыкнув зубом, широко улыбнулась:

      – Старшой, говоришь? Что ж, заходи, соколик. У меня и банька…

      – То-то же! – хлопец гордо перешагнул порог избы.

      Смеркалось. В отблесках вечерней зорьки старуха подковыляла к забору и, кое-как привстав на цыпочки, насадила на кол вычищенный до блеска череп. Щёлкнула по нему ногтем и криво усмехнулась:

      – Огрызкин, блин.

      Поднесла ладонь ко лбу, глянула вдаль.

      – Парит и парит. Да что ж такое! Ну, к ночи, глядишь, отпустит.

      И захромала в сторону крыльца.

      А прикрывая за собой дверь, небрежно кинула через плечо:

      – Встань к лесу передом!

      СЧАСТЛИВОЕ МГНОВЕНИЕ

      Полярный Урал – место для настоящих. Дикое, бескрайнее, полное величавых и бурных рек, что пьют кристальную воду из горных ледников и несут её в сибирскую артерию – Обь.

      В этих-то водах и обитает хариус. Чудо-рыба. На ощупь – кусок бешено напряженной мышцы, одетой в сверкающую чешую – невозможно удержать в руках. На запах – первозданная свежесть. В повадке – осторожна, как полуденная тень. Безумно красива