Шалости нечистой силы. Татьяна Гармаш-Роффе

умер? Его нельзя спасти?

      Виктор не ответил.

      Вера перевернулась на живот и уткнулась лицом в пол. В белый ковер.

      Виктор дотронулся до ее плеча.

      Вера не шелохнулась.

      – Слушай, – он присел на пол подле нее, – я понимаю, ты мужа, видно, очень любила… Правда?

      И, не дождавшись ответа, продолжил:

      – Только пойми: горе, даже очень большое, оно все равно не стоит смерти… Это только в первый момент так кажется, что жить больше не хочешь… Поверь мне, я самоубийц повидал… Они все умоляли: «Спасите, доктор!» Все без исключения, понимаешь ты? Думали, что не хотят жить, а оказалось – хотят… Только вот не всех спасти можно было… Это страшно, девушка… Тебя как зовут?

      – Вера… – еле слышно проползло сквозь густой ворс ковра.

      – Это страшно, Вера… Не делай глупостей, очень тебя прошу! Ты молодая, красивая женщина, ты еще будешь счастлива… Я понимаю, сейчас ты в это не веришь и даже не хочешь быть счастливой без него – без человека, которого ты любила… Но ты должна жить, ты не вправе лишать себя этого дара… А будешь жить – будешь и счастлива… Слышишь, Вера, ты мне пообещай, что больше глупостей не будешь делать, а?

      Он погладил ее по плечу. Плечи дрожали.

      – Поплачь, поплачь, это самое лучшее в такой ситуации. Худо, когда слез нет…

      Вера приподнялась на локте и посмотрела на врача. На ее лице не было никаких следов слез, более того – оно было спокойно и почти безмятежно.

      – Обещаю, – внятно произнесла она. – Больше глупостей не буду делать.

      Виктор вгляделся в ее лицо, в эту странную и очень подозрительную безмятежность.

      – Знаешь что, милая, давай-ка мы тебя в больницу отвезем. Тебе нельзя оставаться одной…

      – Я никуда не поеду.

      – Полежишь пару дней, отойдешь от шока…

      – Нет.

      – У тебя шок, понимаешь? Мало ли, вдруг плохо станет…

      – Не станет. Я в полном порядке.

      Виктор недоверчиво молчал.

      – Все в порядке, уверяю вас! Не стоит воспринимать это всерьез… Это так… Нервы. Шок, как вы говорите. Но он уже прошел. Больше не буду.

      И Вера снова спрятала лицо в ворсе ковра, занавесившись волосами.

      Виктор с сомнением покачал головой. Он ей не верил.

      – Послушай, денечка два полежишь – и домой пойдешь! За тобой там последят, нервишки в порядок приведут, психологическую поддержку окажут…

      Примечания

      1

      Австрийский поэт и философ, 1921—1988. Пер.В. Куприянова.