Ник и Ясмина. Ксения Леонидовна Пашкова

небольшом столике стоят два стакана с колой, а на экране идет фильм «Они». Мы молча смотрим кино, и я впервые за долгое время испытываю подобное умиротворение. Все просто идеально. Даже слишком, чтобы быть правдой. Вскоре я понимаю: что-то не так. Сава выглядит задумчивым, а иногда он бросает на меня странные взгляды, будто хочет о чем-то поговорить, но не решается. Я не выдерживаю и ставлю на паузу фильм.

      – Что с тобой? – спрашиваю я у него.

      – Это я должен спросить. Ты чего выключила на самом интересном моменте?

      – Что-то происходит, я же вижу.

      – Ничего не происходит, потому что ты остановила фильм. – Сава пытается отшутиться, но делает это слишком наигранно.

      – Твоя тупая улыбка говорит все за тебя. Говори немедленно, что случилось?

      – Я переезжаю. – Всего два слова, из-за которых у меня мгновенно рушится мир.

      – Ты… что? – Тарелка с попкорном переворачивается, и все ее содержимое высыпается на диван.

      – Я успешно прошел стажировку и меня переводят в другой филиал, – тихо объясняет он.

      – И где этот филиал? – Происходящее не укладывается в голове, я чувствую, как в уголках глаз собираются слезы.

      – В столице. Прости, я не знал, как тебе сказать.

      – И тебе обязательно ехать?

      – Это отличная возможность для моей карьеры. Ты же понимаешь это?

      Конечно, понимаю. Всю сознательную жизнь я знала, что однажды судьба нас разлучит: придет время, и мы пойдем разными дорогами. Знала и боялась. Потому что заранее понимала, что этот момент окончательно разобьет мне сердце, не оставит в жизни ничего хорошего, заберет человека, который был моим спасением. Я знала, что этот день меня уничтожит.

      Сава притягивает меня к себе и заключает в крепкие объятия. Он единственный в нашей семье, кто всегда проявлял ко мне заботу. Только брат смотрел на меня без ненависти, только он обнимал и дарил ощущение нужности. Мне повезло, ведь благодаря ему я знала, что есть на этом свете хотя бы один человек, который меня любит. Эта мысль не давала сойти с ума в те дни, когда становилось совсем худо. Сава всегда дарил надежду, не прекращая повторять, что однажды все изменится. Он не знал и половины того, что делала со мной мама, но по его глазам я всегда видела, что ему жаль. Он всегда предлагал разделить мою боль на двоих.

      Брат оставит меня здесь и начнет новую жизнь, которую он, разумеется, заслужил. Глупо, но я всегда думала, что мы сделаем это вместе. Соберем чемоданы, купим билеты на поезд и уедем так далеко, как только сможем. Я наивно верила, что у нас будет общее новое начало, а теперь… Что будет со мной теперь?

      – Ты злишься на меня? – спрашивает Сава, когда я перестаю плакать на его груди.

      – У меня нет права на тебя злиться.

      – Конечно, есть. Можешь ненавидеть меня, если хочешь.

      – Боюсь, что я просто не в силах ненавидеть еще одного члена нашей семьи, – эти слова вызывают новую волну истерики, и я слышу, что он тоже плачет.

      – С тобой все будет хорошо, – причитает он, успокаивающе поглаживая меня