Осенний лист, или Зачем бомжу деньги. Владимир Царицын

золотом браслету и такому же корпусу можно было предположить, что это не тайваньская штамповка, явно дорогой хронометр, – кстати, кое-кто из моих бомжиков, наверняка, уже пришёл домой. Надо Окрошку озадачить. Эй, Окрошка! – Сидоров стукнул кулаком по стене.

      – А верхняя одежда? – спросил Альфред. – Пальто или куртка?

      – Пальто у меня есть.

      – А откуда это всё? – недоумевал Альфред.

      – Из прежней жизни.

      – Так, может быть, у вас и паспорт есть?

      – У тебя, – поправил Альфреда Сидоров, – паспорт у меня тоже имеется, но он просроченный, вернее, старого образца. Теперь паспорта другие, как ты знаешь. Ну да ладно. В гости же собрался. Частный, так сказать, визит. Не в государственное учреждение.

      В дверь поскреблись.

      – Заходи, Окрошка. У меня для тебя поручение имеется.

      – Внимаю, Ляксеич… О, блин! – Окрошка застыл на пороге, как соляной столб, вытаращив глаза и открыв рот от изумления. Он на время потерял дар речи, – А где… товарищ Сидоров?

      – Не придуривайся, Окрошка, – сказал Сидоров.

      – Ляксеич?

      – Да я это, я.

      – Ляксеич. Зачем ты это?.. Ты покинуть нас решил? Почему? Чем мы перед тобой провинились? Что не так сделали?.. А этого, – Окрошка указал на Альфреда и сверкнул глазами, – этого родственника вместо себя?! Так не пойдёт. У нас какая-никакая, а демократия…

      – Нет, Окрошка, не покидаю я вас. Всё будет по-прежнему. Схожу кое-куда и вернусь. Дело у меня в городе образовалось.

      – Не врёшь?

      – Не вру. Куда я от вас денусь? Говорю же, дело одно сделаю и снова стану бороду отращивать.

      – Ну, это… тогда ладно. Дела, оно понятно…

      – Так что? Внимаешь?

      – Внимаю, Ляксеич!

      – Коцы мне нужно сорок третьего размера. Более-менее приличные. Прямо сейчас. Кто-то из наших дома находится? Кто уже из поиска вернулся?

      – Малыша видел, Серёгу Потоцкого, Сестёр Звягинцевых – Ваньку и Андрюху. Ну, Бирюк здесь. Где ему быть ещё? Кстати, Ляксеич, Бирюк совсем оборзел, на работу конкретно забил.

      – Окрошка! – укоризненно произнёс Сидоров, – Ты забыл, сколько лет-то ему? Скоро восемьдесят.

      – Пенсионер! – презрительно сказал Окрошка, – Что-то пенсии его я в упор не вижу.

      – Он по-другому своё пребывание здесь отрабатывает. Кто с бандитами связь поддерживает? Кто нас от наездов и от выселения с завода спасает? Не Бирюк, так не жить бы нам тут в тепле и уюте… Ну, ладно! Отвлеклись от темы.

      Окрошка насупился.

      – Твоё слово – закон. Что я, не понимаю, что ли, – смирился он. – Ладно, пойду, поспрошаю.

      – Иди.

      – Ещё что-нибудь надо?

      – Пока только туфли.

      – Тогда я пошёл.

      – Иди.

      Когда Окрошка вышел, Альфред спросил:

      – Алексей, я не понимаю, объясни: если у тебя есть паспорт, пусть просроченный, но ведь его и поменять можно, если тебя никто не преследует, если тебе есть что надеть на себя…

      – Почему я бомжую? Почему не возвращаюсь к нормальной жизни? Ты об этом хотел меня спросить?

      – Да! –