290 миллионов лет назад и далее. Николай Пономарев

видом. – Уральские горы располагаются с севера на юг примерно по шестидесятому меридиану. А в пермский период эти молодые и высокие тогда горы были вытянуты с северо-запада на юго-восток. На западе они начинаются на широте сорок градусов северной широты, а на востоке спускаются до двадцати. Разделяет северную часть Пангеи – Лавруссию и Ангариду – Уральское море, тёплое и солёное. Забавно, что город Пермь, чьим именем назван пермский период, лежит как раз на дне этого моря. В южных районах Ангариды сейчас пустыни и полупустыни. Видишь в иллюминаторе?

      Лиза кивнула. Действительно, внизу расстилалась красноватая пустыня с редкими блестящими зеркалами озёр.

      – Но это только на юге, – продолжил дядя Саша. – Чем севернее, тем становится влажнее. Пустынные Чу-Сарысуйские моря-озёра, частью пресные, частью солёные, напоминают Аральское море или Тарим. Они будут веками то пересыхать, то наполняться в зависимости от климата и связи с морскими водами. А вот севернее – Великое Кузбасское озеро, оно совершенно пресное и имеет сток в западном направлении. На месте Среднесибирского плоскогорья – Среднесибирская низменность, похожая на нынешнюю Западно-Сибирскую. Горы вырастут в этом месте позднее, а пока тут тайга, но вместо сосны и лиственницы растут кордаиты.

      – Показал бы я вам Среднесибирскую низменность, пока тут не задымили вулканические траппы, – вновь подал голос Серебренцев. – Но, похоже, на это нет времени. А вот Урал… Сейчас вы его увидите. Скоро мы приземлимся как раз в Уральских горах, которые упоминал Калиновский. Клянусь своей здоровой ногой, что здесь ты, Лиза, увидишь то, о чём не напишут в книгах.

      За зелёной гладью морей-озёр и красноватым ландшафтом окружающей их холмистой пустыни поднимались величественные горы. Самые высоченные из них врезались в более низкие, раздвигая их и стекая хребтами в равнину, как каменные реки. Там, где водные потоки, низвергаясь с сияющих снежных вершин, пробивали себе русло, зеленели палеозойские леса. Челнок летел всё ниже и ниже, и наконец Серебренцев заложил круг над одной горой, выискивая не то площадку для приземления, не то какие-то только ему известные знаки.

      – Ничего не поменялось за эти годы, – сказал он с явным удовлетворением. – Вон ту скалу я называл Чёртовым Пальцем. За ней есть площадка для приземления.

      – Что по атмосфере? – спросил дядя Саша.

      – Углекислый и метан в норме, кислорода с избытком. Плюс двадцать три, ребёнок не простынет.

      Челнок завис над естественной площадкой и начал спуск. Лёгкий толчок известил о приземлении.

      – Лиза, а ты знаешь, что Земля в пермском периоде вращается вокруг своей оси быстрее, чем в наше время, и сутки сейчас короче? – спросил Серебренцев.

      Лиза скривила губы, будто ей это неинтересно.

      – А сколько они длятся, нам скажет Арнольд.

      – Двадцать два часа и шесть минут, – пробасил Арнольд.

      – Ох, ты умнее, чем я предполагал, – язвительно сказал Серебренцев. – В общем, времени