Мандариновый левират. Злата Прага

«Сейчас она для нас источник забот и беспокойства, но в будущем станет источником радости и гордости, я в этом уверена!», – убеждала она его.

      Али сделал ей метрику. Девочку назвали Пынар – «источник». Ей было велено запомнить, что она их племянница. К Али она так и обращалась – «дядя», но Акджан очень скоро стала звать мамой…

      В мечети они разделились – Али прошёл к мужчинам, а она с девочкой к женщинам. Был праздничный намаз. Акджан тихо помолилась об удаче для брата, о счастливой судьбе для Пынар и о покое для её родителей. Для себя она давно ничего не просила – и так была довольна своей судьбой.

      На выходе Али придержал её и обратил её внимание на красивого статного мужчину в окружении таких же красивых и статных женщин и ещё двух мужчин – постарше и помоложе.

      – Видишь вон того, среднего? – спросил брат, – это Энгин Арслан. Он просит твоей руки.

      – С чего, вдруг? – спросила она, приглядываясь к незнакомцу.

      – Брось, Акджан, – ответил ей брат, – не вдруг. Мы с тобой это обсуждали. У нас фасоль – у них бараны и коровы. У нас товар – у них купец.

      – Значит, я товар?

      – Ты моя душа, дорогая. Но дело есть дело. И тебе уже пора замуж. Позволь, я устрою ваш брак.

      – Устрой нам сначала знакомство.

      – Хорошо! – обрадованно воскликнул он, уже уверенный в успехе, и стал активнее продвигаться к семье Арсланов.

      Он вежливо пожал руки мужчинам. Потом кивнул сестре. Они с девочкой подошли ближе. Их представили. Она изящно склонила голову и попросила у старших руки – поцеловать тыльную сторону ладони и приложить ко лбу в знак уважения и просьбы благословения. Это им понравилось. Брат тут же пригласил знакомых в гости. Они переглянулись и обещали прийти в пятницу. Степенно разошлись к дорогим машинам и разъехались. Али посвистывал от удовольствия.

      В пятницу они к ней посватались. Все Арсланы, включая господина Мехмета, его жену госпожу Эдже, её жениха Энгина, их старшего сына, Серхата – младшего сына, и их дочь Фидан, сочли её подходящей для них партией.

      – Проклятые лицемеры! – воскликнула Акджан, когда её будущая семья уехала, назначив дату помолвки, – они рады принять меня в семью! Да я бы не плюнула в их сторону, если бы они не загнали тебя в угол.

      – Прекрати. Мои дела – это мои дела. А ты постарайся наладить с ними хорошие отношения. Тебе же будет лучше. Тем более, жених был не в восторге, когда узнал про Пынар, и услышал, как она называет тебя мамой.

      – Зато он стал чуть не масляным, когда услышал о моём приданом. Кстати, какого чёрта ты отдаёшь мне треть мандариновых плантаций? – она со злости перешла на русский и начала ругаться, – ты же понимаешь, что моё имущество в браке станет его?

      – Ничего подобного, Катюха, – тоже перешёл Лёха на русский, – я узнавал. Если правильно оформить бумаги на собственность и составить брачный контракт, твоё имущество останется твоим и в случае вдовства, и в случае развода. Я же получу за тебя калым в виде селевой полосы со всем скотом, что там пасётся. К тому же,