Ссылка на Землю. Алёна Лайкова

автоматы. Кто-то принуждал путешественников во времени к сотрудничеству угрозами, кто-то подкупал их – золото или драгоценные камни не теряют своей ценности с веками. Я лично судил одного преступника во времени… если верить записям.

      Толя непонимающе посмотрел на учёного. Теперь они шли безлюдной, опустевшей улицей с выбитыми в домах окнами. Осколки неприятно хрустели под ногами.

      – Вы не помните, судили ли его? – спросил парень.

      Павел пожал плечами.

      – Никто не помнит прежней истории. Вместе с настоящим менялась и наша память. Лишь непосредственные виновники изменений сохранили в голове истину, как если бы были нетронутым эпицентром взрыва. – Павел улыбнулся, заметив недоумение слушателя. – Изменчивость воспоминаний можно считать доказательством существования мультивселенных. Эту теорию подтверждает и тот факт, что, отправившись в прошлое всё исправлять, Катя исчезла. Может, её и убили в Римской империи, а может, каждое изменение в прошлом порождает новую вселенную. В любом случае Катя пропала, а преступления всё продолжались. Их последствия меняли наш мир, зачастую в худшую сторону, а институт временных перемещений тщетно пытался бороться с невидимым врагом.

      Они остановились у какого-то здания. Четырёхэтажное, покрытое граффити, с облупившейся краской, оно вызывало лишь стыд и уныние. Придавив окурок дырявым ботинком, Павел протянул:

      – Мы отчего-то решили, что человечеству всё позволено. Якобы Вселенная простит любое наше вмешательство. Вселенная не простила. Стоило какому-то недальновидному путешественнику нажиться на победе поляков в битве при Девичьем поле, как Россия откатилась в своём развитии на столетие. Стоило… а впрочем, что долго рассказывать? Сам узнаешь скоро. Перейдём сразу к событию, предопределившему то, что мы сейчас имеем.

      В 1187 году, в период Крестовых походов, войска Саладина осаждали Иерусалим. Крестоносцы отбивались с трудом, всё шло к поражению. И чёрт его знает, какова была история до вмешательства и кто именно всё изменил, но попала в руки христиан пробирка с неким вирусом. Смертельным. Тот, кто его раздобыл, по-видимому, лишь выполнял заказ и о последствиях не думал. Посовещавшись, крестоносцы решили пробраться в лагерь сарацин и вылить содержимое пробирки в колодец. За себя не боялись, так как слепо верили, что Бог защитит их. Лишь один человек, глава обороны города, оказался против задуманного. Ибелин единственный понимал опасность задумки. Но это не остановило защитников, и некий исступлённый христианин отправился ночью в лагерь.

      Толя с замиранием слушал историю. По коже пробегали мурашки, то ли от мороза, то ли от преждевременного ужаса. Он понимал, что услышит дальше.

      – Лагерь вымер за неделю, – подтвердил его опасения Павел. – Надо отдать должное, сарацины схватили монаха на месте преступления. Ничего вразумительного от него не добились, правда, – бедолага лишь вопил о праведном божьем суде. Его торжество длилось недолго – чуть насладившись зрелищем подыхающих врагов,