Другие времена. Михаил Кураев

Петра и в безбрежной сети железных дорог, примыкающих к Северной Пальмире и ее опутывающих.

      …Для потерпевшей Варвары Дмитриевны все кончилось хорошо.

      Правда, сначала нестерпимая боль заставила ее согласиться добровольно снять сережки своими руками и передать их в качестве заслуженного трофея в руки молодого человека, придавившего ей коленом грудь.

      Следом за этим Варвара Дмитриевна так же добровольно, как подчеркивали адвокаты, сняла с рук два кольца из желтого металла, одно с искристым прозрачным белым камнем, второе цельнометаллическое, приняв за достоверное обещание молодого человека в матерчатой маске отрубить ей пальцы, если сама колец не снимет.

      Потерпевшая, оказавшаяся на беду молодых людей человеком дальновидным, хорошо рассмотрела характерный скошенный подбородок одного молодого человека, не прикрытый маской, и уверенно опознала своего гостя по подбородку на очной ставке уже в семь часов вечера, спустя всего лишь шесть с половиной часов после визита молодых людей к ней в дом.

      Угрозу своей жизни и жизни ребенка Варвара Дмитриевна восприняла как реальную, особенно после ударов ногами в голову.

      Но поучимся наблюдательности у адвокатов и заметим хорошенько, Варвара Дмитриевна повела себя непоследовательно.

      Сначала она угрозу жизни восприняла вроде бы как реальную, в подтверждение чего отдала и деньги, и драгоценности, а вот потом…

      Но все по порядку.

      Уходя из квартиры потерпевшей, трое молодых людей прихватили спортивную сумку фирмы «Адидас», по цене 130 тысяч неденоминированных рублей, сбросили в нее все, что подвернулось под руку на три миллиона шестьсот семьдесят три тысячи неденоминированных рублей, и строго предупредили потерпевшую о том, что любая ее попытка связаться с милицией неминуемо повлечет смерть и ее, и ребенка, при этом квартира будет сожжена.

      И вот здесь возникает интересный вопрос.

      Почему в одном случае потерпевшая отнеслась к угрозам серьезно, а в другом пренебрегла этими же самыми угрозами?

      При полной видимости сотрудничества со следствием была ли она до конца искренней?

      Ей же даже руки клейкой лентой замотали, чтобы она не вздумала нарушить свое торжественное обещание, так нет же, она исхитрилась связанными руками открыть входную дверь и, выйдя на площадку, лбом нажать кнопку звонка в соседнюю квартиру. После этого она отдала соседке плачущего ребенка и вызвала милицию по телефону, что ей делать было категорически запрещено.

      Адвокаты Инюхина, Карташевского и Дурынина настоятельно требовали от гражданки Пекарской дать суду не двусмысленный, а ясный ответ: верила ли она в реальность угроз со стороны их подзащитных? Почему в одном случае она как бы поверила и собственноручно отдала деньги и изделия из желтого металла, а через десять минут после ухода подзащитных из ее квартиры угрозами пренебрегла и вызвала милицию?

      Где же она говорит правду?

      Не вводит ли она суд в заблуждение?

      Но еще лучше повели