Другие люди. Михаил Кураев

найти проводника, без которого не отыскать сооружения, поросшие мхом, лишайниками и мелким кустарником. Сверху, с вертолета, к примеру, их не разглядишь. Первый проводник просто сбежал, дав понять, что не хочет вступать в конфликт с предками, что, кстати, лучше всего свидетельствует о прочности исторического сознания саама. Место, где, в конце концов, нашли пирамиды, практически безлюдно, на 150 км вокруг нет ни души, ни тропинки. Современная геофизическая аппаратура позволила увидеть внутреннее пространство пирамид и подтвердить вывод Демина – пирамиды творение рук человеческих. Стоят они строго в направлении Восток-Запад и представляют собой обсерваторию, позволяющую следить за звездным небом. Так что предки саамов достаточно простыми методами создали систему, при помощи которой они фиксировали галактические изменения и изучали Космос. Судя по тому, что пирамиды трижды надстраивались, служила обсерватория многим поколениям.

      Верно сказано было о саамах уже в первых свидетельствах европейцев: «Происшествие и раннее бытие сего народа погружено в неисповедимость». Ну, что ж, пока это верно. А вот это: «Кочуя в самых суровых пустынях, не умея ни грамоте, ни счислению времен…», – уже устарело.

      Вот они какие – саамы! Нам бы ту грамоту, да счисление времен…

      Конечно, можно скептически относиться к датскому летописцу двенадцатого века Саксу Грамматику, именно он оставил свидетельство о том, что саамы не только ходят на лыжах, но и предсказывают будущее и управляют силами природы. Так до просвещенного восемнадцатого века саамов считали провидцами, коим подвластны земля, воды и воздух. Прибрежные племена были хорошо известны путешественникам и грабителям, а вот обитатели внутренней территории Кольского полуострова жили, предоставленные самим себе, вокруг Имандры, Умбозера и Ловозера.

      Поскольку среди вовлеченных в саамский заговор будут не только саамы, но и ижемцы, то нелишне будет напомнить тем, кто запамятовал, что коми-ижемцы, или попросту зыряне, появились в этих краях совсем недавно, в конце царствования царя-освободителя, Александра Второго.

      Ижемцы пришли сюда с берегов Печоры, за ними двинулись и с полуострова Канина. Шли переселенцы, перебираясь, кто через горло Белого моря, а кто и по берегу кругом, в поисках спасения от постигшей их в родных краях необъяснимой напасти, мора, косившего тысячи оленей сибирской язвой и копыткой. Пришельцы облюбовали себе места для поселения в Краснощелье и Чалмны-Варрэ, по среднему течению Поноя, прорезающего Кольский мешок в его низменной части с Запада на Восток. Приглянулось им и Ловозеро с Вороньей, куда ижемцы принесли высокое искусство оленеводства.

      Да, высокое, и это притом, что именно саамы ведут свое происхождение от оленей, они так сами о себе и говорят: «Мы народ олений, предки наши были олени». Среди языческих саамских божеств особым почтением пользовался олень Мяндаш – человек-олень. От него саамы убежденно ведут свою прямую родословную.

      Есть