Небылицы старого дома, или Бояться совсем не страшно. Галина Лидина

по деревьям лазила, в школу ходила, родителям по хозяйству помогала. Бывало, шалила. – Лешка радостно вскрикнул. – Но! Свою вину на других не перекладывала и дела на потом не откладывала. – Брат разочарованно хмыкнул. – Не любила, когда ко мне незаслуженно придираются. – Лешка цокнул языком, стараясь обратить на мамины слова мое внимание.

      – А чудеса происходили в доме? – я понизила голос до шепота, пугливо озираясь в маленькой квартирке.

      Утреннее солнце сияло в стеклянных окнах раскрытого балкона, заполняя комнату ярким светом. Ветерок чуть колыхал занавеску.

      – Конечно, случались. Разве бывают дома без историй?

      – Расскажи, – требовательно произнес брат.

      – Кто же будет пересказывать небылицы при дневном свете? Страшные тайны говорят тихим голосом и обязательно в темной комнате. Вот сумерки наступят, и расскажу.

      – Ночью будет сильно страшно, – заволновалась я.

      – И ничуточки не страшно! Наоборот, интересненько! – Алешка храбро выпятил грудь, но на всякий случай зыркнул по сторонам, вслушиваясь в шорохи проснувшейся квартиры.

      – Ах вы трусишки, мокрые штанишки! Сначала мы поставим чайник, а то, как говорил ваш дед: «Чайку-то не попьешь, не поработаешь!»

      Мама весь день поглядывала на порыжевший от времени снимок дома, в котором прожила детство. Потом позвонила на работу, отмахнувшись от нашего вопроса о долгожданной поездке на море. И это была третья странность.

      О решении провести лето в деревне мы узнали перед сном. Объявление вызвало у нас бурный восторг, и мы не могли уснуть полночи. Мы так и представили себе предстоящую поездку, беготню по пыльным улицам босиком, купание в реке, знакомство с деревенскими ребятами. Долго шептались, пока сон не сморил нас.

      – Ма, ты не передумаешь? – Брат приподнял взлохмаченную голову и, не дождавшись ответа, уснул.

      В тот день мы даже не могли предположить, какие чудесные приключения ждут нас в покосившемся домике возле заросшей камышом реки. Но все по порядку.

      2

      Последние волнения позади. Маленьким отрядом, усталые и запыленные, стоим у зеленых ворот. Краска местами выгорела, кое-где вспучилась. Забор обветшал. Деревянные ребра штакетника скрючились, словно жалуясь на старость. Старчески заскрипев, калитка отворилась. Мне немного тревожно: нежилой дом смотрит на нас закрытыми ставнями. Вдруг он нас не полюбит?

      Правый угол скособочен. Двор зарос ползучей травой.

      – Ма, окна открывать? – донесся неунывающий голос брата.

      – Обязательно, пусть по комнатам гуляет солнышко! А мы с Танюшкой поищем ключ.

      Возле крыльца спит железная тренога для чистки обуви. На ней ржавое ведро. Под навесом хранится камышовая удочка.

      – Таня, доченька, пошарь над дверью. – Голос мамы немного дрожит от волнения.

      – Этот? – Я протянула потемневший ключ с круглой головкой.

      – Я хочу сам! – по двору вприпрыжку несется Алешка. Он уже скинул кроссовки. – Ура, каникулы! Свобода! Как приятно босиком, по траве