Грибница. ДИКИЙ НОСОК

будто это был музей, где посетителям полагалось сунуть ноги в безразмерные тапочки, чтобы не нарушать благолепие стуком каблуков. Переговариваться же можно было только шепотом, чтобы не нарваться на грозное шипение слегка мумифицированных смотрительниц музея.

      Живя практически в тайге, Олег бывал в лесу не чаще двух раз в год: в сентябре ездил с мужиками за кедровым орехом, перед Новым годом по пояс в снегу влезал в тайгу позади бараков, чтобы срубить подходящую по размеру сосенку. Ирина находила, что сосенки куда красивее елочек: пушистее и наряднее. Все новогодние праздники деревце стояло в углу, в ведре с припасенным с осени песком, распространяло дивный аромат и быстро теряло хвою. Резкий перепад температур (из тайги в дом) на прочности хвои сказывался плохо.

      После двух часов тряски по лесной дороге на черепашьей скорости прибыли на место. Шустрые белки и бурундуки рассыпались веером по сторонам от вывалившихся из машины мужиков. Забрались повыше и с любопытством уставились на чужаков оттуда. Было сухо, ноги по щиколотку утопали в прелой хвое и подгнивших прошлогодних шишках. Передвигаться здесь можно было свободно. Густые кроны деревьев создавали вечный полумрак и не давали вырасти подлеску. Год был неурожайным, как еще по дороге просветили Олега мужики. Шишки уже были зрелыми: сухими, почти не смолянистыми, насыщенного темного цвета, легко раскрывались.

      Мужики разделились. Двое занялись установкой палатки и разведением костра, потому как жрать хотелось уже, а пока еще приготовится. Остальные занялись делом. Петрович и Олег срубили по молодому деревцу и, удалив ветви, приспособили стволы толщиной сантиметров по пять под колотушки. Дальше было просто – ходи себе, да поколачивай по ветвям, какие достанешь, а осыпавшуюся шишку собирай в мешки.

      У старика Родионова – мужика неопределенного возраста и совершеннейшего «бича» на вид: небритого, седого, пропитого, с мутными глазами и грязными ногтями, прибор для работы был поосновательнее. Колот представлял из себя бревенчатый молоток огромного размера. Длина его рукоятки была в рост человека, а бойком служил кусок ствола диаметром сантиметров тридцать и длиной с руку. Родионов устанавливал его рядом с деревом вертикально, отводил назад и резким движением ударял по стволу. Шишки сыпались сверху, оставалось собрать. Весила эта «дура» килограммов пятьдесят, не меньше, и таскать ее на плече от дерева к дереву было той еще работенкой.

      Для серьезного сбора орехов мужики в сезон сбивались в артели и уходили в тайгу на неделю, две. У таких артелей с собой были и дробилки, и сушилки, и шелушилки. И везли они из тайги орех, уже готовый к употреблению. Дилетанты, вроде Олега, которым нужно было немного: себе, да родственникам послать на родину, ограничивались такими вот вылазками на выходные.

      Работали, не теряя времени попусту, пока не начало смеркаться. К тому времени сварилась крупно порезанная картошка в емком походном котле, подвешенном над огнем. Слив немного воды, в котел вывалили содержимое четырех банок тушенки зараз, подождали, пока по