Прими – не возражай. Евгений Мирмович

слегка успокоило мать, но необъяснимая тревога не покидала материнское сердце.

      Вовкины же дела шли всё хуже. Старый трактор окончательно сломался. На новый у предприятия пока не нашлось средств, и Володе Селиванову пришлось на неопределённое время перейти в уборщики на мизерную зарплату.

      К тому же у Вовки совсем не заладилось с личной жизнью. Его юношеская зазноба выскочила замуж, пока Селиванов был в армии. А новые отношения в Чёрном Яре, где почти все знали друг друга, у него как-то не складывались.

      Он часто вспоминал Аню и подумывал, что, согласно его старой теории, пора бы и ему податься за счастьем в большой город.

      Тут ещё приятель подвернулся. Генка Войцеховский. Стройный красавец, иссушивший сердца половины девчонок Чёрного Яра.

      Ни работы, ни специальности у Генки не было. Зато была своя теория по поводу отъезда в Петербург. Со слов Генки, выглядела она примерно так.

      В Питере пять миллионов жителей. Половина из них, то есть два с половиной миллиона – женского пола. Если хотя бы каждая десятая не замужем, то почему мне не влюбить в себя одну из них? Остаётся лишь выбрать одну из двухсот пятидесяти тысяч женщин, томящихся в ожидании своего принца. Будет жильё и хлеб, а там и дело какое-нибудь найдётся.

      Такие рассуждения казались Селиванову смешными. Но, с другой стороны, где ещё искать счастье, как не там?

      И вот однажды Володя рассказал матери о своих планах уехать. Мама выслушала его молча. Она повернулась к сыну спиной и долго смотрела в окно. Она не верила в обещания забрать её к себе через полгода или год. Она не хотела покидать город, в котором знала каждый камень. Где прошла её молодость, где могилы родителей, где люди, с которыми она одного теста. Даже полуразвалившийся комбинат был для неё родным. Она искренне радовалась, что в последние годы там отремонтировали столовую и перестали задерживать зарплату. Несмотря на пенсионный возраст, она продолжала работать, и все были рады, что она не уходит на заслуженный отдых. Она не видела себя иначе как в Чёрном Яре, и ни при каких обстоятельствах не смогла бы его покинуть.

      Теперь же, тяжёлое чувство раздвоения терзало её душу. Хотелось, чтобы дети были недалеко. Иметь возможность видеть их, помогать им и посильно участвовать в их жизни. В то же время она боялась помешать им создавать собственное счастье. Боялась, что из-за неё они не смогут реализовать свои возможности. Не хотела быть обузой и помехой.

      Она молча выслушала сына и туго затянула под подбородком серый платок, стягивающий её непослушные и уже совсем седые волосы.

      Через неделю Владимир уехал вместе с Геной Войцеховским покорять культурную столицу.

      Брат Войцеховского жил в Питере и работал менеджером в компании, торгующей запчастями для тяжёлой гусеничной техники. Селиванов в телефонном разговоре с ним заручился поддержкой в трудоустройстве. Володя хорошо знал устройство тракторов и тягачей. Со временем, приобретя некоторый опыт, он рассчитывал занять в этой компании какую-либо скромную должность.