Джокер в пустой колоде. Наталья Хабибулина

на узкой тумбочке, покрытой вышитой салфеткой, он подошел и поднял трубку. Телефон молчал. Майор опять обратился к женщине, стоящей тихо у дверей с каким-то обреченным видом:

      – Как давно он не работает? – потряс трубкой Калошин.

      – Да как же не работает! – Екатерина Самсоновна всплеснула руками, – Вчера днем хозяин с кем-то разговаривал, я хорошо слышала!

      – О чем был разговор, не припомните?

      – Да я особо не прислушивалась, говорил вроде бы о том, что должен куда-то пойти, но куда?. Нет, не помощник я вам в этом – не приучена слушать чужие разговоры. А если нечаянно и услышу, то тут же и забуду – ни к чему мне это. – Женщина горестно вздохнула, – Кабы знать, так я, может, и спросила бы его, куда он собрался.

      – Да не казнитесь вы, просто постарайтесь припомнить все мелочи прошедшей недели, может быть, раньше было ещё что-то такое, на что вы обратили внимание, но сейчас забыли, – Калошин повернулся к Доронину:

      – Сходи, Василий, глянь на провод во дворе, и посмотри, на месте ли машина. – Сам же взял со стола рисунок руки, раздумывая: изъять ли его, как улику, тогда нужны понятые, постановление следователя, или же оставить пока: если профессор удалился из дома по каким-то неведомым всем присутствующим причинам, что было весьма желательно, то изъятие рисунка оказалось бы совершенно не нужным. Если же произошло что-то из ряда вон выходящее, тогда здесь придется еще кое-что изымать, проверять.

      Вернулся Доронин:

      – Машина стоит в сарае, а вот с проводом непорядок – перерезан у входа в дом, – негромко сказал он, поглядывая на домработницу, как бы, не желая ее тревожить этим сообщением, но она услышала и еще больше разволновалась.

      – Екатерина Самсоновна! Скажите еще одну вещь: двери вы на ночь в доме запираете? – та утвердительно закивала. – А утром они не были открыты? – теперь последовал отрицательный ответ. – Ну, что ж, я очень прошу вас, возьмите себя в руки, постарайтесь помочь нам. Выпейте успокоительного, отдохните. Ведь ничего неизвестно. То, что профессор никогда так не поступал, еще не значит, что не может сделать этого. – Калошин старался говорить мягко и убедительно, что, в конце – концов, возымело действие – женщина немного успокоилась и пошла на кухню. Калошин предупредил ее, чтобы она пока ничего не трогала в комнате до выяснения всех обстоятельств.

      Оперативники отправились осмотреть двор и территорию возле дома. Ничего примечательного они там не нашли, только примятая трава неровной полосой шла к кустам, где в прошлый раз видела кого-то домработница. За кустами также не нашли ничего, достойного внимания, за забором простирались огороды с еще не выкопанным картофелем. Туда решили пройти попозже и осмотреть тропинки между участками.

      – Черт! – в сердцах Калошин сплюнул. – Ну и как этот ученый муж удрал из дому. Улетел, что ли? Изобрел какую-нибудь хреновину и вылетел вон в окно, – едко пошутил он. – Пошли пока к соседу. – И они направились через дорогу.

      Глава 8.

      Ворота были по-прежнему заперты.