Сколько золота в этих холмах. Си Памжань

Она слизывает слезы на ходу. Соль дорога, соли много лет не было на их столе. Она плачет, пока ее язык не начинает засыхать. Она берет в рот травинку, чтобы отделаться от неприятного вкуса во рту.

      У травы тоже вкус океана.

      Второй стебелек оказывается таким же соленым. Люси останавливается. Смотрит за гребень холма. Видит белый проблеск.

      Она идет, пока не оказывается на краю громадного белого диска, который хрустит под ее ногами, обжигает ее царапины. Разгар засушливого сезона, и повсюду на холмах исчезают неглубокие озерца и ручьи. Здесь исчезло целое озеро, оставив после себя солончак.

      Люси стоит достаточно долго, чтобы собрались облака и мир начал вращаться вокруг нее. Она думает о сливах – мать засаливала их, благодаря чему они сохранялись дольше. Она думает о ба, который засаливал свою добычу. О соли, которая поедает железо. О соли на открытой ране, об очищающем ожоге. Соль для очищения и соль для спасения. Соль на столе богача каждый день, добавка, которой отмечают окончание недели. Соль, сморщивающая плоть плода и мяса, изменяющая их, позволяющая выиграть время.

* * *

      Когда Люси начинает спускаться, солнце висит низко. Лицо Сэм в пятнах, но не из-за теней. Сэм неистовствует, но за ее неистовством – страх. Что здесь, в этой пустоте, могло напугать Сэм?

      – Ты ушла, – со злостью бросает Сэм между цепочками ругательств.

      И Люси понимает. Она нарушила негласный контракт между ними. Это Сэм всегда гуляет где хочет, а Люси сидит в ожидании. Сэм никогда не остается одна.

      Люси начинает говорить, ласково говорить, как говорила бы с перепуганной лошадью. О соли и свинине, оленине и бельчатине, но Сэм не соглашается. Кричит громче.

      – Это будет означать, что мы сможем продолжить поиски, – говорит Люси. – Нелли не так крепка, как ты. – Она делает паузу. – И я тоже не так крепка.

      Это успокаивает Сэм. Но убеждает ее ветер, который заполняет собой пространство между ними, неся с собой мух и запах ба. Сестры бледнеют. И, когда Люси говорит, что некоторые индейские племена именно так чтили своих воинов, Сэм наконец сдается.

      Имеет ли значение, что они достигли согласия, основываясь на лжи?

      Они впервые за все это время развязывают веревки на спине Нелли. Получившая свободу кобыла катается в траве, оставляя черную массу раздавленных мух.

      Что делает мужчину мужчиной? Они переворачивают сундук. Неужели это лицо, которое показывают миру? Руки и ступни, чтобы придавать этому миру форму? Две ноги, чтобы ходить по нему? Сердце, чтобы биться, зубы и язык, чтобы петь? Но у ба мало что осталось от этого. Он принял форму сундука, как тушеное мясо, которое приобретает форму горшка. Люси приходилось солить мясо, которое уже позеленело по краям, и мясо, которое в течение многих дней пребывало в замороженном состоянии. Но ничего подобного тому, что она видела теперь перед собой.

* * *

      Сэм бегом приближается к солончаку. К вечеру впечатление такое, будто на землю упала огромная белая луна, оставив на небе малую, которая теперь неубедительно