Демонология нашего района. Ирина Москвина

попрошайничать. И вы кормить эту соседскую кошку, хвалите ее, сюсюкаете и тетешкаете, подвергаете ее нежности. Потом она, сытая и заглаженная, уходит снова через забор. Дальше вы снова пьете, снова дальше закусываете и вдруг, протрезвев и вытаращась, замечаете, что через участок по высокой ж/д насыпи, поросшей древними деревьями, в светлом вечернем сентябрьском, стынущем от первого холодка воздухе, по насыпи силуэтно, как в театре теней, движутся две фигуры – одна толстая с хим. завивкой, а вторая низкая, забегающая вперед, радостно размахивающая пушистым хвостом, преданная. И вы осознаете, что, несмотря на свой отлично обустроенный мангал и прекрасно продуманный гриль, вы тут ни при чем. Это другая, это чужая любовь, и как бы и чем бы вы ее ни кормили, вашей она не станет. И как бы хозяйка любви, тетенька с химической завивкой, тяпкой наперевес, с грудью и в лосинах, не пыталась избавиться от своей любви, выпихнуть ее подальше, из дому, за ж/д пути, на участок, к кромке леса, к другим людям, на подножный корм, любовь никуда не денется. Да, она отощает, оплешивеет, нахватается блох и глистов, привыкнет попрошайничать, христарадничать, тереться об ноги чужих людей и урчать под их руками, привыкнет благодарить за любую малость, потеряет ногу на неисповедимых железнодорожных путях, потеряет хвост, ухо, половину усов, потеряет многое жизненно важное, но все же продолжит существовать, продолжит просить кушать и погладить, на ручки.

      6

      Иногда, конечно, любовь перестает просить. Если, к примеру, оставить ее на земельном участке в с/д, садоводческом, товариществе на зиму, возле ж/д насыпи, где ее неминуемо переедет пригородный э/п, электропоезд, съедят бездомные собаки, съедят забравшиеся в дом за дармовыми соленьями-вареньями бомжи, съедят черви сомнения.

      7

      Хотя любовь не сомневается, не просит, не завидует, все переносит, всему надеется, все покрывает, не обижается, не рефлексирует. Если что, живет себе и живет в домике рядом с ж/д путями, мерзнет, голодает, выкусывает блох, питается, если повезет, мышами. А если не повезет, то и вовсе ничем.

      8

      Не исключено, что каждая, даже самая мало-мальская мимолетная любовь и есть какая-то кошка. Любовь невостребованная, непригодившаяся, подавленная волевым усилием в зародыше, приходит в мир котенком, умершим еще слепым, с пленкой на глазах, заболевшим, отринутым, утопленным. Супружеская любовь убивается с изощренной жестокостью, как печень залюбленной домашней кошки, которой помимо предписанного ветеринарами сухого корма обе стороны (эм и жо) суют друг от друга тайком содержащие соль и глаутомат натрия смертельные деликатесы.

      Выкинутые с балконов, лестниц, сбежавшие в последнем порыве из форточек, перерезанные невзначай напополам стеклопакетами, исчезнувшие в пылу и пыли евроремонта, якобы испарившиеся в тот роковой момент, когда кто-то пошел перекурить на лестницу, кошки – это все, конечно, адюльтер, нежелание прелюбодействовать в сердце своем, непотворство инстинктам, или разовое потворство с последующим