Почти живой Жорж. Ольга Ванина

девушка, но на минуту отвернулась, наверное, чтобы скрыть улыбку.

      – Меня зовут Жорж. А вы, кстати, кто такие?

      – Я Алёна Ледникова, можно просто Айс, а это мой друг Щелчок.

      – Коля Щелчков, – поправил мальчишка. – Никогда не любил это прозвище, а оно прицепилось – не сотрешь.

      – Ну, типа, приятно познакомиться. – проявил вежливость я.

      – Не могу сказать того же… – процедил сквозь зубы парнишка.

      – А хозяйку помнишь? – спросила Алёна.

      – Да, конечно. Девочка Агата, ей десять. Она живёт на Лиственной улице, дом шестьдесят один.

      – Последнее, что я помню, это, что мы пошли с ней на прогулку, как обычно. Играли в мячик. Она кидала, а я приносил. Мяч выкатился на дорогу – я за ним. Потом яркий свет фар, удар – и больше ничего не помню. Затем очнулся в парке. Чудом выжил.

      Мальчишка с девчонкой как-то странно переглянулись, будто бы знали что-то такое, о чём я не догадывался.

      – Ну что, ребят, можно я пойду домой? Моя хозяйка меня заждалась.

      – Мне очень жаль, но боюсь, она не будет рада тебя видеть. Даже наоборот. – стараясь не смотреть на меня, сказала Айс.

      – Почему это? Агата меня очень любит! Я её лучший друг!

      – Потому что ты не выжил. Вот, смотри. Это ты. – сказал Щелчок, ставя передо мной большое квадратное зеркало на ножке.

      – Нет… Нет! Не может быть! – с зеркальной глади на меня смотрело жуткое существо со стёсанным до кости левым боком, просвечивающимися через эту рану частями скелета и внутренними органами. Шерсть грязная и свалявшаяся. Боже! Меня выкопали из могилы! Ужас какой! Меня похоронили! Неееееееет!

      Тут что-то тяжелое стукнуло меня по затылку – и мир поглотили миллионы сверкающих искр. И опять темнота…

      Глава пятая. Кто-кто в теремочке живёт?

      Я снова оказался в доме Астролябьевых, где жил со своей любимой хозяйкой Агатой. Отец девочки, как позже выяснилось, был знаменитым на весь мир учёным, который большую часть времени проводил в научно-исследовательском институте во Франции.

      Все это время за девочкой присматривали гувернантка Николь Леру и мажордом Анри Пуше. Для тех, кто не знает, мажордом – это тот, кто делает абсолютно всё. Этакий «принеси – подай, пошёл на фиг – не мешай» для зажиточных. А гувернатка – это что-то вроде проживающей с вами на одной территории учительницы. В общем, и врагу не пожелаешь. А с другой стороны, может, я так думаю потому, что у меня нет врагов?! Да и откуда бы им взяться, ведь я самый обычный пёс, ну был, по крайней мере.

      Вернёмся же к нашим французам. Мадемуазель Леру была просто леди – совершенство, современной разновидностью Мерри Поппинс. Строгая, но справедливая, девушка ухитрилась найти общий язык с подопечной почти сразу, с первых дней своего пребывания в особняке. Согласитесь, такое удаётся не каждому учителю.

      Кроме бесспорных педагогических способностей природа одарила Николь неплохими внешними данными и вкусом в одежде. Она была брюнеткой среднего роста с короткой модной стрижкой. Могла похвастаться наманикюренными аккуратными коготками,