Шесть раз кошмар. Амира Чулкова

Все отлично сочеталось между собой.

      В первой сумке лежали книги – детективы, ужастики и фэнтези. Я их все поставила на полку, но, к сожалению, поместились только пятнадцать книг, а у меня их тридцать три. Ну и что мне делать? Книги мне дороже всего, они должны быть всегда на виду, ведь, когда я смотрю на них, мое воображение включается. Ладно, пусть пока полежат на рабочем столе и тумбочке, потом попрошу родителей повесить еще одну полку.

      Во второй сумке у меня были краски, карандаши для скетчей, цветные профессиональные фломастеры, уголь, сангина, пастель (сухая и масляная), пять больших альбомов (три из них заполнены) и маленький мольберт (еле влез). Все это я разместила в ящиках стола.

      О боже, а где же мои кисти? Надеюсь, я их не забыла! Я быстро осмотрела сумку. О нет… ну почему я такая забывчивая? Неужели я не взяла их? Надо посмотреть, может, они в чемодане?

      Быстро обыскиваю чемодан, в котором лежали одежда и часть книги, но кистей не нашла, и моя паника усилилась.

      «Так, все будет хорошо, они где-то здесь, – внушила я себе. – Ты же еще не посмотрела третью сумку».

      Точно, вспомнила! Кисти я положила в сумку с ноутбуком! Расстегнула молнию, вытащила всю свою электронику и во внутреннем кармане нашла кисти. Уф… Быстро сосчитала их – да, ровно двадцать пять – и положила в ящик.

      Вытащив одежду из чемодана и положив ее в пепельный шкаф, я перевела дух и решила пойти изучать серый дом.

      В коридоре висели три миниатюрные картины, на одной были изображены розы желтого и красного цвета, перед комнатой Генри висела картина с пионами, а перед комнатой Айви – с тюльпанами. Прикоснувшись к картине с розами, я убедилась, что они были нарисованы масляными красками, а внизу было написано «В. Жаккар». Очень даже неплохо, подумала я и перешла к другой картине. Пионы нарисовал некто С. Кератри. По мастерству картина немного уступала первой, но цвета были очень нежные. Автор третьей картины, с тюльпанами, был М. Ариас. Интересно, а сколько лет этим картинам? Я сняла картину с гвоздя и перевернула ее. На обороте было написано: «5 июня 1933 года». Значит, она была написана восемьдесят пять лет назад…

      Повесив картину на гвоздь, я спустилась вниз, повернула налево и оказалась в гостиной. Обои были с узором, напоминающим засохшие ветки деревьев. Диван и кресла – темно-коричневые, из кожи. Мебель выбирали родители, все остальное было серым, но кресла с диваном как-то уж очень сильно выделялись.

      Кстати о родителях. А где они? Что-то дома очень тихо…

      Я вышла из гостиной и направилась прямиком на кухню:

      – Ма-а-ам, па-а-ап, вы тут?!

      В кухне их не было, однако на столе лежала записка:

      Мы все ушли в магазин, вернемся через час-полтора.

Мама

      Ясно… а меня с собой даже не позвали. Ну и ладно, зато теперь я могу побыть одна.

      Я всегда любила оставаться одна дома, с самого детства, и мне ничуть не было страшно. Когда я одна, я могу фантазировать сколько угодно, чего никогда не делаю при людях, а тем более при своей семье. Невозможно предугадать реакцию людей, а ведь