Смертельный эликсир. Марион Пьери

Женевьева. – Ты выиграл на скачках, на бирже?

      Тетушка была так комична в своем аффекте, что Франсуа рассмеялся.

      – Нет, нет, милая тетушка! – он улыбнулся. – Я заработал кучу денег своей головой, сделав открытие в науке. Но, к сожалению, об этом еще никто не знает, кроме человека, обещавшего мне заплатить, если я за полгода завершу исследования и представлю ему результаты, которыми он сможет воспользоваться в своем бизнесе, на фабрике.

      – А… так денег еще нет… – разочарованно протянула мадам Женевьева.

      – Да, деньги только в перспективе, но до них всего лишь отрезок пути в полгода длиной.

      И он мечтательно потянулся, привстав со стула, да так, что хрустнули суставы кистей и колен.

      – Прошу тебя, Франсуа, ты же знаешь, что я не выношу, когда трещат подобным образом, меня бросает в дрожь от таких манер.

      Она раздраженно повернулась к окну и стала задумчиво перебирать листья герани в керамическом горшке местного мастера.

      – Ты молод и неопытен, Франсуа, тем более в бизнесе. Будь осторожен, посулы ничего не значат, пока ты не будешь держать в руках чековую книжку с обещанной суммой. Я все же кое в чем разбираюсь, наслушалась от твоего дяди историй финансовых крахов вот в этой самой кухне.

      – Ну что вы, тетушка! – воскликнул Франсуа, подойдя к мадам Женевьеве и нежно прикоснувшись рукой к ее седым, завитым по старой моде волосам. – Все основывается на моем интеллекте и находчивости, изворотливости и гибкости, если хотите. Я никого не собираюсь обманывать и надеюсь, что этого не будет делать и кто-то другой.

      Мадам Женевьева вздохнула и сказала:

      – В таком случае я советую тебе сразу же переговорить с хорошим адвокатом и доверить ему подписание контракта.

      – А никакого контракта нет и в помине, – засмеялся Франсуа. – У нас все строится на доверии.

      – Это, милый племянник, совсем плохо, – сказала мудрая тетушка и, чтобы сгладить ощущение напряженности от их разговора, который, по правде говоря, ее сильно озаботил, предложила пойти посмотреть комнату, в которой Франсуа будет жить и работать.

      – Но к этому разговору мы еще вернемся, – заявила она. – И прошу тебя, не совершай необдуманных поступков, не посоветовавшись со мной.

      Франсуа вздохнул, поняв, что сделал глупость, откровенно поделившись своими планами с отставшей от жизни престарелой теткой. К тому же он помнил о том, что тетушка была категорически против финансовых авантюр, поскольку в жизни видела нужду, о чем часто любила вспоминать.

      Они поднялись по крепкой скрипучей лестнице на второй этаж. С этой лестницей у Франсуа было связано много воспоминаний о шишках, ссадинах и даже об одном переломе, так как он, по словам тетки, в детстве был очень подвижным.

      – Вот твоя комната, Франсуа, – сказала мадам Женевьева, пропуская племянника вперед. – Та самая, в которой ты провел все свое детство, отрочество и раннюю юность. Как видишь, в ней мало что изменилось.

      Франсуа прошелся по комнате.

      – Ничего