Эрато и Эрот. Поэты о любви: опыты ментального анализа. Часть III. Сергей Горошкевич

своего негодованья,

      Отриньте страсть мою без состраданья,

      Чтоб горечь мук познал без меры я.

      Объект любви в этом случае представляет интерес не сам по себе, а только как источник отрицательных эмоций:

      Б.В.Заходер (1918–2000)

      Все так: кручина без причины,

      Неумолкающая грусть.

      Не ты причина той кручины,

      Ты – только повод. Ну и пусть.

      Ты – не причина: нет причины.

      Ты – повод. Может быть, предлог.

      Но без тебя, без той кручины

      Я, видно, больше жить не мог.

      В своем крайнем выражении оба эти варианта – редкость. Однако в сглаженной форме они могут встречаться в жизни многих людей, которые, например, считают, что безответная любовь с ее страданиями и переживаниями лучше, чем пустая «безлюбовная» жизнь:

      Н.А.Некрасов 1846 (1821–1878)

      Во мне опять мечты, надежды и желанья…

                   И пусть меня не любишь ты,

      Но мне избыток слез и жгучего страданья

                   Отрадней мертвой пустоты.

      Нас в дальнейшем будет интересовать наиболее широко распространенный вариант, при котором человек любит не ради страданий, а несмотря на них, страстно желая при этом адекватного ответа как радости и счастья. С чего же начать? Только не с начала. Ведь начало у безответной любви точно такое же, как и у любой другой. Поэтому тем читателям, которые уже подзабыли, как это происходит, предлагаю перечитать первые пять разделов четвертой главы (Часть 2, стр. 14–76). Напомню, что именно в конце пятого раздела этой главы речь зашла о важнейшем этапе в развитии каждого романа – решительном объяснении Человека любящего с Человеком любимым. Остальная часть четвертой главы, а также вся пятая глава – это развитие событий в том случае, когда на заявление Человека любящего «я тебя люблю» Человек любимый ответил «и я тебя тоже». В настоящей главе мы рассмотрим вариант, когда ответ был прямо противоположным: «а я тебя – нет»:

      А.С.Пушкин (1799–1837)

      Когда в объятия мои

      Твой стройный стан я заключаю

      И речи нежные любви

      Тебе с восторгом расточаю,

      Безмолвна, от стесненных рук

      Освобождая стан свой гибкий,

      Ты отвечаешь, милый друг,

      Мне недоверчивой улыбкой;

      Прилежно в памяти храня

      Измен печальные преданья,

      Ты без участья и вниманья

      Уныло слушаешь меня…

      В пятой главе мы уже говорили на примере не одновременно закончившейся любви о том, что отношение продолжающего любить к разлюбившему может варьировать в довольно широком диапазоне: от любви-поклонения до любви-ненависти. Изначально безответная любовь в этом отношении ничем принципиально не отличается. Более того, основная причина разнообразия та же: соотношение самооценки и оценки Человека любимого. На левом фланге, при высокой самооценке, в эмоциональной гамме отвергнутого преобладают гнев и досада:

      Джордж Гордон Байрон (1788–1824) Англия

      (пер. Т.Г.Гнедич)

      Неистово ревущий океан,

      Стремительная сила водопада,

      Песчаный смерч, пронзительный буран —

      Вот