Сын бога войны. Святослав Воеводин

потом? Как после этого Амизак относится к вам?

      – Плохо, – признались женщины, качая головами. – Но длится это недолго. Муж отходчив. Поколотит, а потом сам же и пожалеет. Ты радуйся, когда Амизак бьет. Это значит, что подарками одарит.

      Радоваться у Янины не получалось. Она легко выучила язык сколотов, но никак не могла привыкнуть к их обычаям. И необходимость отдаться незнакомому мужчине была для нее столь тягостной, что женщинам пришлось раздевать ее силой. Потом они держали Янину за руки, чтобы не вырвалась, пока Мадагай с нею спаривался. К счастью, он оказался слишком пьян, чтобы предаваться забавам долго.

      Той ночью, уставившись в темноту и сжавшись в комок, как в детстве, Янина приняла решение, что уйдет из стойбища. Пусть голой и босой, без еды и надежды выжить, но уйдет. Перед рассветом, когда мрак сгустился, она выскользнула из кибитки, пробралась среди тел пьяных сколотов и приготовилась бежать куда глаза глядят, как вдруг была остановлена всадником.

      – Стой! – велел он, и она узнала голос Октамиса.

      В отличие от большинства сколотов, он пил умеренно и оказался одним из немногих, кто был в состоянии охранять покой соплеменников, спящих мертвецким сном.

      Янина попыталась спастись бегством и затеряться в темноте, но Октамис легко нагнал ее и остановил коня, преграждая путь.

      – Куда ты собралась? – спросил он, строго и вместе с тем участливо.

      В ответ она расплакалась. Он спрыгнул на землю, взял ее обеими руками за плечи и принялся успокаивать.

      – Я не могу здесь больше оставаться! – выкрикнула Янина. – Я его ненавижу! Я всех ненавижу!

      Для начала Октамис приложил палец к губам, призывая ее к сдержанности. Потом несколько обиженно осведомился:

      – И меня? Меня тоже ненавидишь?

      Янина быстро посмотрела на него и потупилась. Это получилось красноречивее любого ответа. Октамис отпустил ее плечи и взял за руку.

      – Янина… – тихо произнес он.

      – Нас увидят, – пролепетала она. – Будет плохо.

      – Не увидят. Все спят. Но осторожность не помешает. Возвращайся к себе. Ни о чем не беспокойся. Я сделаю так, что Амизак тебя больше не обидит.

      – Но как? – вырвалось у нее.

      – Это мое дело, – твердо произнес Октамис. – Жди. Немного осталось.

      – А потом? – спросила Янина.

      Спросила почти беззвучно, одними губами, которые отчего-то онемели.

      – Со мной будешь. Хочешь? Ты и я. Детей родим. Заживем душа в душу, – он впился взглядом в ее лицо и настойчиво повторил вопрос: – Хочешь?

      У нее язык не повернулся, чтобы произнести короткое «да». Она ограничилась тем, что быстро кивнула. Этого было достаточно. Он тоже кивнул и показал глазами на стойбище, которое она собиралась покинуть. Не споря, Янина повернулась и пошла обратно. Сердце у нее впервые за долгое время пело. Ей было хорошо. Жил рядом человек, которому она была дорога. Уже одна мысль об этом согревала ей душу. Янина забралась под полог, счастливо улыбнулась и уснула.