СССР™. Шамиль Идиатуллин

а потом пустить меня на шаурму, а самой занять эту жилплощадь для организации черного угольного транзита. Но страшная правда оказалась внятной мне слишком рано. Теперь я вооружен знанием, и одолеть меня будет не так-то… Ай! Только не там, дура!

      – Там, там, только там… Сейчас еще щекотать буду. Куда побежал?

      – Эта тайна умрет вместе со мной. А ты будешь в течение трех минут изводиться страшными подозрениями по поводу того, куда я делся и не твое ли счастье сейчас с шумом уносится по чугунным трубам.

      – Мое счастье наступает после часу ночи, когда ты сопишь в стенку. Ой, да иди уже. А то убирать еще за тобой.

      – Этого вы от меня никогда не дождетесь, гражданин Гад-дюкин.

      —…Все-таки, как он догадался?

      – Если бы вы, Эльмира Шагиахметовна, были чуточку более внимательны, то могли бы уловить в обращенном к Вам вербальном потоке ключевое сочетание «дедуктивная наблюдательность…»

      – Безграмотное сочетание

      – Гнусные нападки мы игнорируем и объясняем: если молодой человек не пидор, а выглядит прилично, ходит в стиранном, наглаженном и без засосов, не таскает шлюх и в командировках демонстрирует невероятную моральную устойчивость…

      – А ты демонстрируешь, что ли? Кому?

      – А, ты ее все равно не знаешь. Элька, пошутил щас. Губы обратно разверни. Пошутил, говорю!

      – Шутник. Кошак трепливый.

      – Ну вот, при таких исходных, скорее всего, у этого молодого человека как-то личная жизнь устроена. Ну, есть и другие варианты, но мы их рассматривать не будем.

      – Почему? Какие?

      – Ну, самый примитивный: служебная квартира отсматривается и слушается, а сотрудники «Проммаша» всю дорогу под колпаком папы Панасика.

      – Ты что, серьезно это?

      – Хм… А разве я не сказал, что не хочу такие варианты даже рассматривать?

      – Гали, такое может быть, в самом деле, что ли?

      – Ну а почему нет? Концерн кем основан? Во-от. У таких людей не привычка даже, а жизненная необходимость собирать всю возможную информацию. Особенно о своих людях – и тем более на своей площади.

      – Господи, и ты так легко к этому относишься. Погоди, а вдруг и здесь микрофоны и камеры натыканы?

      – Ну, эт-вряд ли.

      – Чего вряд ли? Чего лежишь? Вставай, давай посмотрим.

      – Щаз. Все брошу и буду голый по стенкам ползать.

      – Будешь.

      – Женщина, я вам не Спайдермен. Оставьте этих глупостей.

      – Гали, ну пожалуйста. Ну нельзя же… Если в самом деле здесь все снимается… Если на нас сейчас кто-то смотрит… И час назад смотрели, получается? Все, я ухожу.

      – Эльмира. Эльмира, золотце, сядь, пожалуйста. Простудишься. А лучше ляг.

      – Почему?

      – Потому что я прошу.

      – Когда я просила, ты что-то особо не отреагировал.

      – У меня реакция плохая на такие просьбы. Отрицательная. Не пыли пять минут, пожалуйста, меня послушай.

      – Ну.

      – Что ну?

      – Слушаю.

      – Сядь.