Отель для страждущих католиков. Орешниковая Соня

знаю, как я донесла поднос. Но донесла. Грохнула. Села. И закурила. Поднос я поставила на соседний стол.

      – Вы курите? Святой отец… – спросила я с завуалированной насмешкой.

      Раньше Марсель курил.

      – Нет.

      Я чуть было не ляпнула, мол, а раньше курил. Но ведь рядом – мой муж. Он не должен знать, что мы знакомы. Тем более, Марсель этого не хочет. Вон как смотрит, по – собачьи. Так и хочется почесать ему костью за ухом.

      – Виктор, – протянула я.

      – Сейчас всю объясню, – понял меня муж. – Это – отец Мартин.

      – О, – выдохнула я.

      – Отец Мартин хочет построить в нашем ресторане католическую гостиницу.

      – Что? Вот черт… Простите. Но…

      – Лиза, мы же хотели построить гостиницу.

      – Да. Но просто гостиницу.

      – Для атеистов? – улыбнулся Марсель, и я почуяла подвох.

      – Гостиницу для всех, – бросила я. – Это нормально. И выгодно. А эта ваша католическая гостиница… Виктор? Ты с ума сошел?

      Я даже забыла, что речь идет, собственно, о Марселе. Если я буду категорически против и отговорю Виктора, возможно, я никогда более не увижу Марселя. А я этого не хотела. Но и терять наш общий с мужем бизнес тоже не хотела. И это было даже превыше просто видеть Марселя. Что Марсель? Нужна ли ему я? Охохо, вряд ли, была бы нужна… И вообще, нужен ли мне Марсель? Появился, порушил мой карточный замок, для того, чтобы снова исчезнуть? Лучше будет, если сразу отказать Марселю. Я его забуду опять. Я просто не буду его вспоминать. Ну его к чертям. Я была вполне довольна своей жизнью до сегодняшнего утра, пока не увидела Марселя. И снова буду довольна ей, когда он исчезнет. Да, пусть исчезнет.

      – Я категорически против, – сказала я, глядя Виктору в глаза. – Категорически.

      –Пойми, Лиза, тут дело не в вероисповедании или атеизме. Это просто бизнес.

      – Бизнес, построенный на вероисповедании? Не смеши меня. Не зли меня. Лучше сразу продай часть ресторана этому отцу Мартину и дело с концом. Когда он разорится, мы снова ее выкупим. Отмывание денег, не более. Но…

      – Вы не правы, – тихо сказал Марсель. – Католики очень гордятся тем, что они католики. Они непременно хотят обозначить себя католиками перед всем миром. Поэтому они с огромным удовольствием будут селиться именно в католической гостинице, чтобы потом говорить об этом всем подряд. А католиков у нас много. И это будет первая именно католическая гостиница. Это окупится. Очень даже хорошо окупится. Я ведь тоже вкладываю в это деньги. Не знай я католиков, мне бы не пришло это в голову. К тому же, мы с вашим мужем уже осмотрели помещения. Их легко переделать в католическую гостиницу к Рождеству. Скоро ведь Рождество.

      – Вы – католический священник? – прищурила я глаза.

      – Да, конечно.

      – Как вам не стыдно. Еще святой отец.

      – Мне не стыдно. Что в этом стыдного? Люди гордятся своей верой и определенной конфессией.

      – А вы делаете на этом деньги.

      – А в этом есть стыдное? Католики все равно будут селиться в гостиницах.

      – Только в этот раз их деньги будут идти в ваш карман, святой отец.

      – Это