Святослав. Возмужание. Валентин Гнатюк

кого оберегают сами боги, стража не требуется. Не волнуйся, мать княгиня, ничего худого с княжичем случиться не может, только доброе, истинно реку тебе!

      В это время послышался топот ног по ступеням сверху, где находились княжеские покои, дверь широко распахнулась, и в гридницу вбежал юный Святослав в одной длинной ночной рубашонке.

      – Где мой Кречет? Ульяна сказала, что он здесь! – воскликнул он.

      Увидев пардуса, стремглав бросился к нему и взялся за изукрашенный чеканкой ошейник. И лишь тогда заметил, что кроме матери и верного пардуса, с которым он проводил время в борьбе и беготне по терему, на лаве сидели чужие люди. Княжич нахмурился и серьёзно стал разглядывать старцев. Могуна он узнал почти сразу, потому что видел его несколько раз на Требище и в праздники. А вот другого старика припоминал смутно. Кажется, он приходил давно, во время какой-то тяжкой болезни… Святославу эти воспоминания не понравились, и он нахмурился ещё больше.

      – Скажи, юный княжич, ты знаешь, кто я таков? – спросил Великий Могун.

      – Знаю, – ответил Святослав, тряхнув неостриженными тёмно-русыми волосами, – ты главный киевский волхв, режешь коз и овец на Капище…

      Могун улыбнулся:

      – А знаешь ли ты, что волхвы с богами говорить умеют, людей врачуют, язык зверей и птиц понимают?

      – Знаю, не маленький, – с некоторой обидой буркнул Святослав.

      – Дозволь, мать княгиня, – обратился Могун к Ольге, – спросить у самого юного княжича, желает ли он учиться волховству и тайным Ведам в лесу у кудесника Велесдара?

      Ольге ничего не оставалось, как с деланым безразличием пожать плечами, тем более что вопрос хитрый волхв уже задал.

      Святослав взглянул на мать, на волхвов, почему-то на своего пардуса, которого продолжал держать за ошейник, потом опять на волхвов.

      – Правду речёшь? – спросил он, весь напрягшись и вперив немигающий взор в Могуна.

      – Богом Велесом клянусь, правда. Пришла пора твоей учёбы, – серьёзно и спокойно ответил Могун.

      Малец вмиг преобразился: глаза его засияли голубыми звёздочками, чело озарилось детским восторгом.

      – Ехать сейчас надобно? – не скрывая нетерпения, спросил он, не отрывая восхищённого взора от Велесдара, про которого няньки и девки в тереме рассказывали столько невероятных и удивительных историй! И вот теперь сам Велесдар будет обучать его волшебству, и где? В глухом лесу, где полно диких зверей, где нет ни челяди, ни надоедливых дядек, ни зоркой стражи, следящей за каждым его шагом! Душа юного княжича пела, и он готов был ехать немедля, хоть на ночь глядя, прочь из терема.

      Детское сердце так горячо, а глаза так правдивы, что его состояние поняли и волхвы, и мать.

      – Мы скажем, когда надобно будет ехать, Велесдар должен всё подготовить, – несколько охладил пыл Святослава Могун.

      Ольга уже с плохо скрываемым чувством досады, обиды и материнской ревности велела сыну:

      – Пора ложиться спать! Святослав взглянул исподлобья.

      – Без